Армяно-азербайджанская «архаика»

Ситуация в Нагорном Карабахе снова оказалась на верхних строчках информационных лент. 12 ноября в зоне соприкосновения конфликтующих сторон (которую в Баку, и в Ереване без всякой политической корректности уже не первый год называют линией фронта) вооруженные силы Азербайджана сбили армянский вертолет.

Как часто бывает в подобных случаях, версии инцидента значительно отличались друг от друга. С точки зрения Баку, вертолет был сбит при попытке атаковать азербайджанские позиции. В Ереване же считают, что он подвергся атаке во время совершения учебного полета.

Как бы то ни было, все пропагандистские жесты и заявления, соответствующие тревожному моменту, сделаны. Илькин Мурадов, военнослужащий армии Азербайджана, сбивший армянский вертолет, был удостоен высокой государственной награды, а министр обороны Армении Сейран Оганян заявил, что его Ереван даст «более чем соразмерный ответ» на действия противоположной стороны.

Насколько опасен этот инцидент для Большого Кавказа? Особенно если принять во внимание летнее обострение обстановки в зоне конфликта и вдоль армяно-азербайджанской госграницы (самое крупное за два десятилетия после достижения перемирия в мае 1994 года). Можно ли ожидать здесь «разморозки конфликта», подобной той, что случилась в 2004–2008 годах в Южной Осетии и в Абхазии?

Для ответов на эти вопросы нужно обозначить некоторые полемически заостренные тезисы. Это было бы крайне полезно для понимания того, в какой точке находится сам мирный процесс и какие ожидания могут считаться реалистическими или, напротив, завышенными. Такая работа непроста, но она чрезвычайно необходима. Если, конечно, целью является понимание сложнейшего этнополитического конфликта, а не камлания по поводу прогресса и скорого достижения мирного решения.

Во-первых, следует признать, что стороны, вовлеченные в конфликт, сегодня не готовы к миру, если под таковым понимать не победу кого-то одного, а компромиссное решение. И, ведя переговоры, они думают не о «прогрессе», а о защите и продвижении имеющихся политических интересов и позиций. Те формулы, которые предлагают сегодня посредники (Минская группа ОБСЕ), недостаточно глубоко проработаны. Многие острые вопросы просто скрыты красивой риторикой и обтекаемыми формулировками. К тому же в 2014 году Россия и страны Запада (а среди посредников — США и Франция) вступили в острую конфронтацию и возможности для их солидарной деятельности ограничены. Да, Минская группа выпускает совместные заявления (как это было и после инцидента с вертолетом), но сама по себе вне существующих сегодня международных контекстов она не выглядит достаточно эффективной.

Во-вторых, не следует четко противопоставлять якобы «архаичные власти» и «прогрессивное гражданское общество». Не буду отвлекаться от темы, уходить в рассуждения по поводу социологии. Но гражданские активисты, журналисты, эксперты и в Азербайджане, и в Армении также не готовы к уступкам и компромиссам. И инцидент с вертолетом снова это показал. Отсюда и «архаичное поведение» властей, основанное на тех общественных представлениях, которые есть сегодня. Не в головах мечтателей, оторванных от реальностей, а «на земле». Будь все иначе, низовая волна смела бы тех, кто сегодня формулирует национальные интересы двух стран. А она не просто никого не сметает и не смывает, а поддерживает на плаву. Никакой альтернативной контрэлиты, которая бы противопоставила нынешней «архаике» мирный прогресс, за два десятилетия так и не появилось. Вопрос лишь в акцентах. Кто-то громче, а кто-то тише, с показательными реверансами в сторону профессиональных борцов за мир и цитированием правильных слов и словосочетаний типа «confidence-building, democracy, stability and security» настаивает на победе своей стороны.

В-третьих, инцидент с вертолетом и динамика мирного карабахского процесса в целом опровергает наивные и иллюзорные представления о том, что интернационализация урегулирования сама по себе является демиургом действительности. В Нагорном Карабахе миротворческая деятельность все эти годы велась далеко не одной лишь Россией. Но впечатляющих результатов это не дало. И вряд ли даст, поскольку Москва не сможет помириться за Ереван и Баку. К слову сказать, не сможет это сделать ни Вашингтон, ни Париж, ни Брюссель. Независимость вообще предполагает не только «победу правильных парней», но и ответственную рациональную политику. Истина, так и не усвоенная новыми государствами, возникшими на обломках СССР.