28 марта 2024
USD 92.59 +0.02 EUR 100.27 -0.14
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Крест покровителя
Главное

Крест покровителя

Признание паспортов ЛНР и ДНР – свидетельство того, что Кремль меняет привычную модель отношения к непризнанным государствам

Когда-то, на заре эпохи непризнанных осколков советской страны, один из тогдашних лидеров Нагорного Карабаха запальчиво спрашивал: «Вы считаете, что Москва нас использовала?» И сам, подумав, ответил: «Ну да, использовала. А мы использовали Москву. И еще неизвестно, кто больше преуспел…» Это оставалось лучшей формулой взаимоотношений Москвы с новыми квазигосударствами, пока президент Владимир Путин не издал указ, обязующий признавать паспорта ЛНР и ДНР. Спустя несколько дней на украинских предприятиях на территории Донбасса было введено внешнее управление, и Дмитрий Песков попросил не использовать слово «отжим». И был, между прочим, совершенно прав.

История покровительства Москвы непризнанным государствам – это энциклопедия российского политического целеполагания. Изначально оно было скромным: последние обитатели советского Кремля верили: спасти державу можно, разбрасывая угли по ее периметру. Первые наследники адаптировали доктрину к тому факту, что держава все же развалилась, и развили ее, исходя из веры в то, что без Абхазии и Приднестровья Грузия и Молдавия и сами родную гавань не покинут. Эта прекрасная иллюзия не учитывала только одного: грузины привыкли жить без Абхазии, а молдаване, если верить социологам, отвечая на вопрос, что им милее, Европа или Тирасполь, все чаще выбирали первое, причем без второго.

Москва всегда вела себя с сепаратистами как с инвестицией консервативной, как со спящим активом, а он, как урожай под дождем, обесценивался. Вместе с расчетом на повышение международной значимости Кремля, пытавшегося контролировать процесс урегулирования, он тоже превращался в рутину. Поддержание новых союзников требовало сил и средств, к тому же сепаратистскими становились, как правило, территории, экономически почти обреченные. При этом важнейшим оказалось искусство не доводить до официального признания, как это случилось с Абхазией и Южной Осетией, после чего обе республики превратились в мертвый политический груз.

И, понимая все это, Москва не дает доктрине умереть и решительно идет в наступление на Донбассе. Зачем? Эволюция неумолима, особенно если не менять внутривидовое устройство. В некотором смысле ДНР и ЛНР – синтез всей наработанной теории и вершина накопленной практики, хоть к сепаратизму 90‑х они имеют такое же отношение, какое к сепаратизму вообще имеют, скажем, территории, захваченные «Исламским государством» (запрещено в РФ). Донецк и Луганск при всем своем русскоязычии еще в декабре 2013 года и в самом безумном кошмаре не видели себя не то что Сухуми, но даже Тирасполем, с которым их потом будут назойливо сравнивать. Но важнее другое: в отличие от 90‑х, Москва отказывается даже от формального следования правилам игры. Для Кремля, явочным порядком меняющего жанр, новый подход к непризнанности – способ убедить противника в том, что его представления о том, что допустимо, а что – нет, безнадежно устарели.

Приднестровье и Абхазия выдавались за стечение обстоятельств, которыми грех не воспользоваться. Новая модель впервые становится активным мероприятием, в этом стиле Кремль перестраивает старые модели, намекая время от времени, что Приднестровье – это плацдарм наступления на Одессу и дальше на НАТО. И кто теперь от этого отмахнется? В Карабахе у России никогда не было вожделенной монополии на урегулирование. Может быть, здешние обострения последнего времени случились не вследствие ее проснувшейся активности, но уж точно после, а этого достаточно. Словом, там, где раньше были репутационные риски, теперь, можно сказать, сознательная наступательная доктрина. А издержки на самом деле невысоки. Программа помощи Абхазии, скажем, на 2015–2017 годы – чуть более 9 миллиардов рублей. Три бюджетных профицита какой-нибудь Вологодской области, тем более что в 2015 году Сухуми не получил и полумиллиарда.

Да и банки явно готовы что-то подкорректировать для желающих скрыться с полученной ипотекой где-нибудь в Енакиево или Луганске. Без менеджмента, рынков и олигархических особенностей украинской тяжелой индустрии освоение предприятий Рината Ахметова еще долго будет делом хлопотным, а открывать свои рынки Россия, как показывает практика, не спешит. Словом, незачем отказываться от того, что пока не висит мертвым грузом, а от того, что после признания висит, как Абхазия и Южная Осетия, отказываться уже все равно поздно. Признавать нельзя, но грозить признанием можно и нужно. Пока наступление приостановлено, перед консервацией конфликта нужно получить максимум. Сам актив можно усыплять и приступать к новым переговорам на чужой территории.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама