Архивная публикация 2012 года: "Какая разница"
Сегодня в России может не быть ни одного оргкомитета - а митинги продолжатся. Удивительная вещь: оппозиция ссорится. Оргкомитет самого людного (якиманского) шествия распадается, от основного митинга откалываются Новодворская и Боровой. Журналистка Ольга Романова в фейсбуке обещает никогда больше не собирать деньги и не участвовать в оргкомитетах, Каспаров ругается с националистами, а Чирикова, говорят, так и не простила Немцова. Лоялистская пресса по десять раз на дню звонит и интересуется: правда ли, что такой-то не разговаривает с таким-то? Ваше мнение о том, что такая-то рассорилась с остальными? Чувствуется, что им очень хочется мочить, но команды пока не было. С гораздо большей охотой они спросили бы, сколько я получаю от вашингтонского обкома: ведь святая вера в этот самый обком - единственное условие их существования. Иначе всякого представителя этого лагеря попросту вырвало бы перед зеркалом.
Знаменитая манера путинистов на все вопросы отвечать: "Ну да. И что?" - не слишком заразительна, ибо довольно противна. Но сегодня я в первый - и, надеюсь, единственный - раз позволю себе этот малоприятный ответ: да, оппозиция ссорится - и что? Кому какое дело? Никакого отношения к развитию протестного движения это уже не имеет. Наиболее популярные оппозиционеры делают первый шаг и неизбежно надламываются, потому что не надо особенно развитого воображения, чтобы представить государственный прессинг, и тысячи злорадных комментариев, и врожденную неспособность умных лю-дей во всем друг с другом соглашаться… В Кремле ссорятся гораздо больше, там под ковром такое разнообразие бульдогов, крыс и мелких насекомых, что знай ошметки летят, - но они же под ковром! Кремль сегодня - едва ли не самая закрытая цитадель среди мировых правительств. И ничего, живет страна, не особенно даже интересуясь, "кто в силе, кто в опале". Большевики (очень не хотелось бы аналогий с ними, но куда денешься) отчаянно ссорились. И что - помешало ли им это оседлать народный бунт в семнадцатом? Нет и не было в истории верхушек, которые бы не ссорились. И что, сказывалось это как-нибудь на самоощущении народа, поддерживающего оппозиционеров? Ничуть не бывало. Дела ему не было до этих разногласий. Рискну сказать, что опара народного недовольства с какого-то момента не зависит от дрожжей. Сегодня в России может не быть ни одного оргкомитета - а митинги продолжатся, и организаторы их выдвинутся снизу. Американский посол Макфол, считающийся в определенных кругах главным инструктором российского оранжизма, может не звать оппозицию в гости и вообще уйти в монастырь. Вся мировая закулиса может отвернуться от России, и тем не менее опара будет подниматься, а прежнего пиетета перед властью не будет уже никогда. Вертикаль заменилась сетью, националисты и либералы объективно едины в требовании вернуть политическое поле, и никакие ссоры вождей не остановят нарастающего гула, слышного во всех концах России. Это не гул революции - революция у нас слишком скомпрометирована, что и к лучшему. Это ропот презрения, это свободная речь намолчавшихся, это, наконец, шум бесконечных и продуктивных споров о новой, нарастающей снизу властной структуре. И этот гул никак не зависит от того, нравится ли Каспаров националистам или нет.
Положа руку на сердце, быть в России хоть сколь-ко-то на виду и не испортиться характером смог бы разве что святой, но святые рождаются нечасто. Если кто в России привлек к себе внимание, писала Тэффи, так я этого кого-то не поздравляю. А тут еще внимание гарантированно неблагожелательное: не то чтобы все эти лояльные ребята, от Сергея Кургиняна до Павла Санаева, так уж сильно любили Путина - он им куда безразличней, чем многим оппозиционерам, когда-то искренне голосовавшим за него. Нет. Просто Путин гарантирует сохранение того всероссий-ского убожества, при котором Санаев и Кургинян могут рассматриваться как фигуры первого ряда. Все ничтожества - и умеренные чтожества, раздутые до небес, включая политологов, попсу, общественную палату и пр., - держатся не за Путина, а за путинский полумрак, в котором все они сверкают Сириусами. Немудрено, что по немногочисленным оппозиционерам, которым судьба страны и запахи в ней все-таки важней личного блистания, стреляют без устали все, кому не лень: кого-кого, а ничтожеств за истекший период развелось много. В этих обстоятельствах характер сильно портится, и в конце концов пропадает даже вера в тот самый народ, ради которого все это.
И что? Честно-то говоря, кому теперь нужна оппозиция? Хорошо, если историки вспомнят добрым словом. Одиночки и смельчаки свое дело сделали. А дальше вступает то самое, с чем никто еще не сладил; и сдается мне, это тот редкий случай, когда большинство будет спокойней, разумней и успешней меньшинства.
Сегодня в России может не быть ни одного оргкомитета - а митинги продолжатся. Удивительная вещь: оппозиция ссорится. Оргкомитет самого людного (якиманского) шествия распадается, от основного митинга откалываются Новодворская и Боровой. Журналистка Ольга Романова в фейсбуке обещает никогда больше не собирать деньги и не участвовать в оргкомитетах, Каспаров ругается с националистами, а Чирикова, говорят, так и не простила Немцова. Лоялистская пресса по десять раз на дню звонит и интересуется: правда ли, что такой-то не разговаривает с таким-то? Ваше мнение о том, что такая-то рассорилась с остальными? Чувствуется, что им очень хочется мочить, но команды пока не было. С гораздо большей охотой они спросили бы, сколько я получаю от вашингтонского обкома: ведь святая вера в этот самый обком - единственное условие их существования. Иначе всякого представителя этого лагеря попросту вырвало бы перед зеркалом.
Знаменитая манера путинистов на все вопросы отвечать: "Ну да. И что?" - не слишком заразительна, ибо довольно противна. Но сегодня я в первый - и, надеюсь, единственный - раз позволю себе этот малоприятный ответ: да, оппозиция ссорится - и что? Кому какое дело? Никакого отношения к развитию протестного движения это уже не имеет. Наиболее популярные оппозиционеры делают первый шаг и неизбежно надламываются, потому что не надо особенно развитого воображения, чтобы представить государственный прессинг, и тысячи злорадных комментариев, и врожденную неспособность умных лю-дей во всем друг с другом соглашаться… В Кремле ссорятся гораздо больше, там под ковром такое разнообразие бульдогов, крыс и мелких насекомых, что знай ошметки летят, - но они же под ковром! Кремль сегодня - едва ли не самая закрытая цитадель среди мировых правительств. И ничего, живет страна, не особенно даже интересуясь, "кто в силе, кто в опале". Большевики (очень не хотелось бы аналогий с ними, но куда денешься) отчаянно ссорились. И что - помешало ли им это оседлать народный бунт в семнадцатом? Нет и не было в истории верхушек, которые бы не ссорились. И что, сказывалось это как-нибудь на самоощущении народа, поддерживающего оппозиционеров? Ничуть не бывало. Дела ему не было до этих разногласий. Рискну сказать, что опара народного недовольства с какого-то момента не зависит от дрожжей. Сегодня в России может не быть ни одного оргкомитета - а митинги продолжатся, и организаторы их выдвинутся снизу. Американский посол Макфол, считающийся в определенных кругах главным инструктором российского оранжизма, может не звать оппозицию в гости и вообще уйти в монастырь. Вся мировая закулиса может отвернуться от России, и тем не менее опара будет подниматься, а прежнего пиетета перед властью не будет уже никогда. Вертикаль заменилась сетью, националисты и либералы объективно едины в требовании вернуть политическое поле, и никакие ссоры вождей не остановят нарастающего гула, слышного во всех концах России. Это не гул революции - революция у нас слишком скомпрометирована, что и к лучшему. Это ропот презрения, это свободная речь намолчавшихся, это, наконец, шум бесконечных и продуктивных споров о новой, нарастающей снизу властной структуре. И этот гул никак не зависит от того, нравится ли Каспаров националистам или нет.
Положа руку на сердце, быть в России хоть сколь-ко-то на виду и не испортиться характером смог бы разве что святой, но святые рождаются нечасто. Если кто в России привлек к себе внимание, писала Тэффи, так я этого кого-то не поздравляю. А тут еще внимание гарантированно неблагожелательное: не то чтобы все эти лояльные ребята, от Сергея Кургиняна до Павла Санаева, так уж сильно любили Путина - он им куда безразличней, чем многим оппозиционерам, когда-то искренне голосовавшим за него. Нет. Просто Путин гарантирует сохранение того всероссий-ского убожества, при котором Санаев и Кургинян могут рассматриваться как фигуры первого ряда. Все ничтожества - и умеренные чтожества, раздутые до небес, включая политологов, попсу, общественную палату и пр., - держатся не за Путина, а за путинский полумрак, в котором все они сверкают Сириусами. Немудрено, что по немногочисленным оппозиционерам, которым судьба страны и запахи в ней все-таки важней личного блистания, стреляют без устали все, кому не лень: кого-кого, а ничтожеств за истекший период развелось много. В этих обстоятельствах характер сильно портится, и в конце концов пропадает даже вера в тот самый народ, ради которого все это.
И что? Честно-то говоря, кому теперь нужна оппозиция? Хорошо, если историки вспомнят добрым словом. Одиночки и смельчаки свое дело сделали. А дальше вступает то самое, с чем никто еще не сладил; и сдается мне, это тот редкий случай, когда большинство будет спокойней, разумней и успешней меньшинства.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
