«МОК не может исправить то, что не удалось дипломатам»

- Господин Бах, когда вы в последний раз были на спортивном празднике или на футбольном матче местной лиги?

- Если честно, довольно давно. Мне не так-то просто сходить на матч местной лиги.

- Почему?

- Во-первых, из-за нехватки времени. К тому же стоит мне появиться на матче какого-то клуба - и начинается. Люди из соседнего городка недовольны: почему он приехал к ним? Почему не к нам?

- Разве президент МОК не должен интересоваться тем, что делают массы?

- А с чего вы решили, что я не интересуюсь? В Лозанне в конце апреля проводился забег на 20 км, и я в нем тоже участвовал. Правда, я не пробежал всей дистанции - чтобы у вас не сложилось ошибочного впечатления. В мае я летал на острова Фиджи. Так вот, когда я выходил из резиденции президента, то увидел неподалеку поле для рэгби, на котором тренировалась команда. Я подошел, какое-то понаблюдал за игрой, спросил у спортсменов, как им играется. Тогда мне предложили поучаствовать самому.

- Томас Бах бежит по полю с регбийным мячом под мышкой...

- ...Нет-нет. Мне не дали даже пробить по воротам. Зато там есть такой элемент - коридор, когда при вбрасывании команда поднимает игрока, чтобы он смог поймать мяч в воздухе. Это доверили мне. Сначала мне пришлось встать на колени, и я всё стоял, а игроки толпились вокруг меня, звучали команды, но я не понимал ни слова. У меня уже заболели мышцы бедер. В какой-то момент до них дошло, что я не понимаю фиджи. Тогда один из них обратился ко мне по-английски: слушай, тебе тоже уже нужно прыгать! Я подпрыгнул, меня подняли, я поймал мяч и передал его дальше. Все получилось.

- 12 июня в столице Азербайджана Баку начались первые Европейские игры. Для вас это 17 радостных дней?

- Спорт и атлеты для меня - всегда праздник.

- Есть люди, которые смотрят на это совсем иначе. В азербайджанских тюрьмах сидят активисты и правозащитники, выступавшие с критикой Европейских игр.

- Организацией Европейских игр занимался не МОК, а Европейский олимпийский комитет. Но я не хочу казаться формалистом и использовать это как отговорку.

- Это отрадно.

- Когда кто-то из членов Организационного комитета отдает свой голос за тот или иной город, он тем самым не заявляет о своем согласии со всеми законами, действующими в стране. Это не вотум поддержки политической системы. А МОК – не мировое правительство.

- Однако часто он пытается им казаться. В преддверии ОИ-2008 в Пекине МОК не уставал повторять, что хочет внести свой вклад в увеличение открытости КНР.

- Нет, мы не стремимся производить такое впечатление. Мы хотим, чтобы наши Игры служили примером того, каким может быть открытое общество, в котором нет места дискриминации. Для нас важно, чтобы в Олимпийской деревне все атлеты общались друг с другом без предрассудков. И если это наведет людей в стране на соответствующие размышления, тем лучше. Однако мы должны уважать законы и государственный суверенитет. С другой стороны, недавно Саудовская Аравия осторожно прощупывала возможность претендовать на проведение ОИ. Моя реакция сводилась к следующему: пока саудовские женщины не смогут заниматься спортом наравне с мужчинами, пока им запрещен проход на стадион даже в качестве зрителей, мы не будем рассматривать такую заявку.

- Вы облегчаете себе жизнь, ограничиваясь спортом. Почему бы вам не сказать: пока саудовские блогеры будут подвергаться бичеванию, Олимпиады стране не видать?

- Повторюсь: МОК – это спортивная организация. Мы не можем исправить то, на что не удалось повлиять поколениям дипломатов и целому ряду резолюций ООН.

- С 2014 года 6 параграф Олимпийской Хартии запрещает, в частности, дискриминацию по сексуальной ориентации. На зимние Игры 2022 года претендуют два города – Алма-Ата и Пекин. Если бы вы воспринимали собственную Хартию всерьез, вам пришлось бы отклонить обе заявки.

- Это еще почему?

- В Казахстане политики уже много лет призывают к принятию антигейского закона, аналогичного действующему в России. А в Китае есть клиники, где гомосексуалов «лечат» разрядами тока.

- Компетенция и возможности МОК ограничиваются Олимпийскими играми и тем, что непосредственно связано с их проведением. Мы можем лишь создавать стимулы для развития общества и самих стран, но не давать указания.

- Тогда поставим вопрос иначе: можете привести пример, когда МОК счел своим долгом вмешаться?

- Охотно. В Сочи имелись проблемы с выплатой зарплаты рабочим на стройках не самих олимпийских объектов, а прочей инфраструктуры. Мы вступились за них и обсудили ситуацию с российским оргкомитетом. В конечном итоге рабочим доплатили 7 млн долларов. А сегодня, прежде чем выбрать место для ОИ-2022, мы проводим переговоры с такими организациями, как Международное объединение профсоюзов и Комитет по защите журналистов. Два месяца назад я был в нью-йоркской штаб-квартире Human Rights Watch. Наконец, мы заказываем собственные отчеты о ситуации в Алма-Ате и Пекине.

- Это ошибочное впечатление, или Олимпиада становится все более привлекательной для диктатур и псевдодемократий, стремящихся улучшить свой имидж?

- Я часто сталкиваюсь с предрассудком, будто демократические страны больше не борются за проведение Игр. В таком случае я спрашиваю, какое определение вы даете демократии. Посмотрите хотя бы на список городов, в которых проводились или в ближайшее время будут проводиться летние Игры: Сидней, Афины, Пекин, Лондон, Рио-де-Жанейро, Токио…

- ... а в 2024 году - Доха.

- С чего вы решили?

- Катар рассматривает возможность бороться за это.

- Мы такой заявки не получали. В настоящий момент о своих намерениях заявили Бостон, Гамбург, Париж и Рим. Так что, как видите, ваш тезис оказывается весьма спорным.

- В будущем МОК разрешит принимающей стороне переносить отдельные виды спорта в другую страну при отсутствии необходимых спортивных объектов. Благие намерения, но не более.

- А что вам не нравится?

- В Южной Корее, где пройдут очередные зимние Олимпийские игры, нет ледового желоба. МОК предложил провести соревнования по бобслею и санному спорту в Японии. Корейцы сказали: нет уж, мы лучше построим собственную трассу.

- Наша концепция реформ, «повестка 2020», в Пхёнчане работать не будет, поскольку там мы связаны условиями договоров. Но вы правы, мы действительно сделали корейцам такое предложение. Однако речь шла не о Японии, а о любой стране по их выбору. Корея отказалась, и мы не можем ее к этому принудить. Но я не скрываю своего сожаления.

- Почему вы не решились на более серьезное сокращение программы ОИ? Кто знает, какие дисциплины входят в современное пятиборье?

- Состав олимпийской программы – это как квадратура круга. Вы никогда не сможете угодить всем или даже хотя бы всем немцам. Для меня есть два ключевых момента: универсальность и баланс между традицией и развитием. Нельзя отправлять в музей те виды спорта, которые дороги людям и связаны с историей Олимпиады, руководствуясь исключительно коммерческими соображениями. Однако «повестка 2020» обеспечит большую гибкость. Теперь принимающая страна может сама предложить один вид спорта, который ей хотелось бы включить в программу.

- Японцы любят бейсбол, поэтому в Токио в 2020 году будут играть в бейсбол. В 1992-2008 годах мы это уже проходили, однако гвоздем Олимпиады бейсбольные турниры не стали.

- Не торопитесь. Японцы в настоящий момент прорабатывают 25 идей. На Юношеских Олимпийских играх в Нанкине в прошлом году у нас была так называемая спортивная лаборатория, в рамках которой мы представили роликовые коньки, скейтборд в хафпайпе, ушу, скалолазание.

- Вы допускаете, что скейтборд станет олимпийской дисциплиной?

- Да.

- В Рио-де-Жанейро в программу включен гольф. Нельзя сказать, что это модный вид спорта среди молодежи.

- Решение было принято еще в 2009 году. И я думаю, что гольф действительно пользуется популярностью среди молодых людей. Возможно, не на всех континентах ситуация одинаковая, но это касается и многих других видов спорта.

- Вы знаете, в какую сумму обойдется поле для гольфа в Рио?

- Этого я не знаю. Но оно станет первым публичным в бразильской столице. До сих пор там были только частные поля.

- Налогоплательщикам оно будет стоить 20 млн евро. И для его строительства будет уничтожена природоохранная зона. МОК не сделает никаких выводов?

- Я говорил с мэром Рио-де-Жанейро, и он сказал мне две вещи: в качестве компенсации за использование природоохранной зоны в другом месте будут произведены лесонасаждения на площади в семнадцать раз большей. А на самом поле будут высажены 625 000 саженцев всех пород, встречавшихся там и ранее. Запасы питьевой воды для орошения использоваться не будут. Это возобновляемая система. Я не гидротехник, но поле для гольфа не повлияет ни на количество, ни на качество водных запасов.

- Как сложно.

- Не все в жизни просто.

- В Пхёнчане ради трассы скоростного спуска вырубили 60 000 деревьев.

- Во-первых, мы предложили организационному комитету перенести трассу – но те, кто отвечает за такие решения, на то не пошли. Во-вторых, корейцы сказали нас заверили, что все делается в полном соответствии с национальными законами и нормами.

- Одно дело закон, другое – здравый смысл.

- Пожалуйста, примите к сведению и первую часть моего ответа.

- После скандала вокруг подкупа при определении места проведения зимних ОИ-2002 Международный олимпийский комитет сумел повысить прозрачность своих решений. Что МОК удалось лучше, чем ФИФА?

- МОК и правда провел кардинальные реформы. В частности, были ограничены сроки полномочий членов Исполнительного комитета и Президента, максимальный возраст снизили до 70 лет. Кроме того, членам МОК запретили поездки в города, претендующие на принятие Игр.

- Президент ФИФА Йозеф Блаттер объявил об уходе в отставку. Что должно произойти, чтобы доверие к Международной Федерации футбола восстановилось?

- Перед ФИФА стоят две задачи. Первая – полное расследование всех происшествий и проверка всех тяжких обвинений. Вторая – масштабные структурные реформы.

- Вы понимаете, почему МОК тоже испытывает репутационные проблемы?

- Я бы так не сказал. За то время, что я занимаю эту должность, я встречался с более чем 120 главами государств и правительств. Я вижу повсюду большой интерес, а кое-где и большую симпатию. МОК имеет официальный статус наблюдателя при ООН. Кроме того, ни одна фирма или телекомпания не стали бы заключать с нами договора до 2032 года, если бы их менеджмент не доверял МОК. Напротив, такие долгосрочные и серьезные финансовые отношения – это, вероятно, самое явно доказательство доверия, какое только может быть.

- В Граубюндене, Кракове, Стокгольме и Мюнхене инициатива о борьбе за право принять зимние Игры 2022 года разбилась о сопротивление жителей. Осенью в Гамбурге пройдет референдум о том, следует ли городу претендовать на летние Игры 2024 года. Не боитесь, что гамбуржцы скажут «нет»?

- Отнюдь. Я не эксперт по общественному мнению, но, судя по тому, что мне известно, в Гамбурге большинство такую инициативу поддерживает. В Граубюндене и Мюнхене недостаточно активно велась разъяснительная работа, в результате чего референдумы там и дали отрицательный результат. Так, до людей не удалось донести, что организатор мог рассчитывать на 880 млн долларов от МОК.

- Вероятно, в 2024 году в Германии будет проходить Чемпионат Европы по футболу. Это не станет проблемой?

- Нет. Германия - экономически сильная, влюбленная в спорт страна - может потянуть и то, и другое.

- Вот уже больше 30 лет вы являетесь спортивным функционером. Вы были вице-президентом МОК, когда Лейпциг не смог добиться права принять Олимпиаду. Будучи председателем Немецкого олимпийского спортивного союза, вы тщетно пытались привезти ОИ в Мюнхен. Сегодня вы возглавляете МОК, а Гамбург, вероятно, войдет в число городов-претендентов. Ваша карьера была бы незавершенной без Игр в Германии?

- (молчит)

- Вы так ничего и не скажете?

- При всем нейтралитете, который я обязан сохранять в силу своей должности, Олимпийские игры в Германии меня бы очень порадовали.