Горящая Россия

О том, как сейчас тушат пожары под Тверью, и существует ли угроза появления дыма в Москве, «Профилю» рассказал руководитель противопожарной группы добровольцев «Гринпис России» Михаил Крейндлин.

— Когда вы были в Тверской области?

— Мы только что вернулись. У нас была группа из трех сотрудников «Гринпис» и нескольких волонтеров на двух машинах с техникой для тушения торфяных пожаров. Мы работали в Конаковском районе Тверской области, в районе поселка Озерки и города Редкино. Там сейчас находится несколько очагов торфяных пожаров.

— Что вы там обнаружили?

— Ситуация с лесоторфяными пожарами там уже давно серьезная, пожары в основном начались еще весной. Сейчас это похоже на то, что было в 2010 году, но в отдельно взятом регионе. На тех торфяниках, которые сейчас официально горят, задействовано больше тысячи человек и 14 воздушных судов, как сообщает МЧС. Но, например, в районе поселка Изоплит, где мы были вчера, пожары начались еще 12 апреля. Их все это время пытались тушить нашими силами и силами местной пожарной команды. Они работают очень хорошо, но у них всего одна машина и несколько сотрудников. Пожарные не могут покрывать уже достаточно большие площади пожаров. До вчерашнего дня все наши попытки вызвать дополнительные силы МЧС успеха не имели. Только вчера вечером туда были переброшены люди, поставлена насосная станция.

По-видимому, на других торфяниках ситуация была аналогичной. Они медленно горели, а когда стало совсем жарко, полыхнули. Потом начала гореть трава и леса. Сейчас происходит обратное распространение огня: сначала горящий торф в одном месте подсушивает и поджигает траву, по траве огонь распространяется, поджигает другие торфяники и ситуация повторяется.

— Силы МЧС появились в области давно?

— Крупная группировка МЧС начала работать в области только тогда, когда в Москве появилось сильное задымление, а в районах пожаров возникла угроза для населенных пунктов. При этом их внимание было сконцентрировано на одном пожаре в районе поселка Старое Мелково возле трассы Москва — Санкт-Петербург. Другие большие пожары возле Изоплита площадью десятки гектаров до вчерашнего дня оставались без внимания и кроме одной команды, о которой я говорил, там никто не работал. Тогда мы решили вмешаться, потому что там ситуация с угрозой населенным пунктам и задымлением в десятках городов может повториться.

Проблема в том, что это не единственное место торфяных пожаров. Если через несколько дней нам сообщат, что в области все потушено, а на самом деле это не так. Торфяники продолжают гореть и угроза распространения пожаров сохраняется.

— Такие ситуации уже были?

— Много раз. Например, позавчера было официальное сообщение МЧС о том, что все пожары в Тверской области потушены. Тогда возникает вопрос, что там до сих пор делают 14 самолетов министерства. Не говоря уже о том, что мы лично видели там очаги возгорания.

Еще одна важная проблема в Тверской области — там не хватает воды. Два года назад на торфянике в районе села Озерки прорвало дамбу и из-за этого из карьеров ушла вода. Местные власти все это время не могли решить, как эту дамбу восстановить. Сейчас нам чтобы затушить один пожар пришлось протягивать линию подачи воды в 500 метров. Потому что когда приехали местные пожарные, у них была мотопомпа с рукавами максимум в 80 метров. И сами дотянуться до воды они просто не могли.

Если бы дамба была восстановлена, то значительной части нынешних пожаров на этом торфянике просто не было бы, потому что их уже давно залили бы водой. А те пожары, которые есть, тушить можно было бы гораздо легче.

— Ситуация в Тверской области сейчас самая тяжелая в Центральной России?

— Насколько я знаю, да. В остальной европейской России пожаров меньше. В Сибири сейчас все гораздо хуже, горят миллионы гектаров леса.

— Возможно ли сейчас повторение ситуации 2010 года в Москве?

— В Москве в 2010 году такое задымление появилось потому, что пожары происходили и в Московской области и в областях вокруг Москвы. Так что куда бы ни дул ветер, дым все равно шел в город.

Сейчас МЧС отмечает очень высокую опасность пожаров во Владимирской и Рязанской областях. Слава богу, сейчас пожаров там пока нет, но вероятность того, что они появятся, все равно остается. В этом году основная проблема состоит в том, что по официальным сводкам торфяных пожаров просто нет. О них никто не говорит, но их тихо тушат. Везде кроме Тверской области, где момент упустили.

— Если сейчас ветер изменится, дым от тверских пожаров может прийти в Москву?

— Да, такая вероятность есть. Сейчас там увеличивается количество крупных пожаров, которые дают сильное задымление.

— Почему о пожарах не говорят?

— В Московской области — потому, что официально все торфяники здесь обводнены. На это потрачено 6 миллиардов и никому не хочется признавать, что они потрачены впустую. Хотя это в большой степени так. В некоторых местах то, что делалось как обводнение, совсем не снижало пожароопасность. Например, в Сергиево-Посадском районе пытались обводнить мокрое болото, где никогда не было пожаров. Там же для обводнения собирались построить дамбу и дорогу, которая бы только облегчила доступ населения к этой к территории, а значит и вероятность возникновения пожаров — в основном они появляются из-за действий человека. Строительство остановили после вмешательства губернатора Московской области.

Во время обводнения там же уничтожили часть заказника с краснокнижными видами. Сделано это было только потому, что большое количество сухих торфяников уже проданы под дачи или переведены в разряд земель, которые можно продать. Естественно, обводнять такие земли местные власти не хотят и поэтому предлагают делать обводнение на территориях, где опасности пожаров просто нет.

В других регионах местные МЧС не говорят о торфяных пожарах, потому что все знают, что такие пожары привели к ситуации 2010 года. Поэтому быть их просто не должно и в регионах делают все, чтобы слова «торфяные пожары» не упоминалось. За это сильно бьют сверху. В пресс-службе МЧС Тверской области, например, изобрели название «нижние пожары». Я не знаю что это такое.

— Как вы оцениваете ситуацию с пожарами по России в целом?

— Самая серьезная ситуация сейчас в Восточной Сибири: Якутии и Иркутской области. Там горит несколько миллионов гектаров. В Забайкальском крае весной из-за пожаров уже были человеческие жертвы. В целом по России площадь пожаров сейчас больше чем в 2010-м. Хотя она была больше и в 2011-2012 годах, но это было никому не интересно, потому что не затрагивало Москву. В 2013-м году пожаров было значительно меньше из-за погоды.

Главное — чтобы все пожары признали официально. Сейчас все делается по указанию. Создается видимость ликвидации пожара. Если есть распоряжение потушить пожар к такому-то дню, техника сворачивается, и он считается потушенным. Когда там снова начинается возгорание, официально тушить пожар уже нельзя, потому что по отчетам его уже нет. В районе Озерков Тверской области такая ситуация продолжалась в течение нескольких месяцев, и сейчас мы имеем то, что имеем. Если так будет продолжаться, то пожары не будут потушены до зимы. А это значит, что в любой момент может возникнуть угроза для населенных пунктов или задымления городов, в том числе и Москвы.