«Кто ставит под вопрос новый порядок, поплатится жизнью»

У «халифата» есть выход к Средиземному морю; его порт расположен всего в 300 км к югу от берегов Крита. Дерна — город на востоке Ливии с населением около 80 тысяч человек, живописным историческим центром и мечетью, построенной в XVIII веке, на которой развевается черный флаг «Исламского государства» (ИГ). Здесь есть и «шариатские суды», и «шариатская полиция», патрулирующая улицы на внедорожниках. В университете студентов от студенток отделяет каменная стена; факультеты права, естественных наук и иностранных языков ликвидированы. Кто ставит под вопрос новый порядок, может поплатиться жизнью.

Дерна — это первый анклав ИГ в Северной Африке, колония террора. В Ливии у террористической организации есть все условия для успеха: страна на грани распада, имеет выгодное стратегическое расположение и самые богатые запасы нефти на континенте. Если ИГ возьмет под контроль достаточно обширную территорию, это может привести к дестабилизации всего арабского мира.

Везде, где воцарился хаос, где правительство ослабло или разочарование «арабской весной» укоренилось достаточно глубоко, ИГ находит благодатную почву. За последние недели к организации присоединился ряд террористических группировок, до этого действовавших только локально.

В сентябре к «Исламскому государству» примкнули алжирские «воины халифа». Словно по указке режиссера, вскоре после этого они отрубили голову французскому альпинисту и выложили видеозапись в интернет. В октябре в Дерне был провозглашен «халифат». А в середине ноября о своем присоединении заявили наиболее боеспособные террористические формирования в Египте.

Кроме того, присягу ИГ принесли несколько малозначительных группировок. Другие ограничились заявлением о поддержке — так поступили «Боко Харам» в Нигерии, «Абу Сайяф» на Филиппинах и «Талибан» в Пакистане. Все они хотят воспользоваться притягательной и устрашающей силой «Исламского государства»: под вывеской ИГ проще закупать оружие, привлекать финансирование и вербовать боевиков.

По похожим причинам некогда все эти группировки солидаризировались с «Аль-Каидой», но сегодня террористы Усамы бен Ладена рядом с ИГ смотрятся стариками. Если «Аль-Каида» была идеологической франшизой, то ИГ хочет контролировать территории, которыми будет править Абу Бакр аль-Багдади — «халиф».

Как ни странно, граждане Туниса — образцовой страны «арабской весны» — составляют самую большую группу иностранных джихадистов ИГ. Многие там разочарованы новой свободой, к тому же исламисты долго имели возможность беспрепятственно вести агитацию в этой стране. В Египте, где за революцией последовала новая военная диктатура, появились радикальные террористические группировки. А в Ливии война между разными группировками ополченцев привела к полному крушению государства.

Наконец, в этих странах вплоть до свержения светских правителей исламисты подвергались преследованиям. Поэтому при Хосни Мубараке, Зин Абидине Бен Али и Муаммаре Каддафи джихадисты десятилетиями отправлялись в эмиграцию. Теперь они вернулись и агитируют за ИГ.

Ливия: исчезнувшее государство

Дерна издавна была оплотом радикалов. После 2004 года она поставляла в Ирак больше всего террористов-смертников. Преследования со стороны аппарата безопасности Каддафи позволили исламистам подавать джихад как альтернативу диктатуры. К тому же в Триполи, столице Ливии, считали, что все, кто уезжает воевать против русских или американцев, не будут представлять угрозы для режима, и потому не вмешивались.

После свержения Каддафи в 2011 году многие повстанцы сразу отправились в Сирию воевать против Башара Асада. В то же время в ходе революции сформировались ополчения, в том числе исламистские, не обязательно радикального толка. Наиболее существенно позиции экстремистов окрепли на востоке Ливии, там был совершен целый ряд кровавых терактов, унесших жизни полицейских и военнослужащих. Государство отступило, экстремисты — нет. Дерну контролирует сразу несколько группировок ополченцев, самая важная из которых — «Совет исламской молодежи», отколовшаяся весной от ливийской террористической группировки «Ансар аш-Шариа». В Дерне представители «Ансар аш-Шариа» примкнули к ИГ, в Бенгази — нет.

ИГ впервые проявило себя здесь, когда часть боевиков вернулась из Сирии. Группировка «Баттар» принялась убивать политиков, судей, адвокатов, а также командиров других военизированных формирований, и взяла город под свой контроль. В сентябре в Дерну прибыл «эмир» ИГ, до того момента мало кому известный выходец из Йемена Мухаммед Абдулла. 5 октября состоялась первая официальная встреча командиров ИГ и «Совета исламской молодежи», на которой было объявлено о союзе и основании «Провинции Барка» в составе «Исламского государства». В конце октября сотни граждан публично присягнули на верность «халифу».

Активист Мухаммед Батоха поднял вопрос: а что это экстремисты, преимущественно иностранцы, забыли в Дерне? Через два дня его застрелили из проезжавшего мимо автомобиля — так же расправились с десятками других критиков до него.

«17 февраля 2011 года в Бенгази началась борьба против Каддафи, и теперь здесь решается, удастся ли локализовать борьбу против исламистов, или она распространится на всю Северную Африку», — говорит молодой активист на условиях анонимности. Он — один из немногих освещающих события в Дерне. В него тоже стреляли, к счастью, пуля прошла мимо. После случившегося он не хочет оставаться в городе, но экстремисты на всех выездах установили свои блокпосты. «Восток Ливии мало чем отличается от Сирии или Ирака», — говорит он.

Повстанцы охотятся на каждого, кто их критикует, — достаточно одного комментария в соцсети Facebook. 11 ноября в Дерне на видеокамеру сняли казнь трех молодых противников ИГ. За мнимые преступления публично секут, на футбольном стадионе устроили казнь мужчины, которого обвинили в убийстве. С исламистами тоже нещадно расправляются. После того как лидер «Ансар аш-Шариа» отказался присоединиться к ИГ, он пропал без вести; возможно, его уже нет в живых. Как сообщают, другой командир ополченцев запросил убежище в Турции.

В четырех тренировочных лагерях на окраине города несколько сотен иностранцев проходят обучение, чтобы воевать в Сирии. С тех пор как ливийская армия под командованием Калифа Хафтара заняла обширные районы Бенгази, до этого находившегося в руках исламистов, джихадисты ведут здесь бои. Некоторые даже возвращаются для этого из Сирии. В лесистых горах вокруг Дерны у них якобы есть тайники с оружием, в цехе текстильной фабрики хранятся ракеты малой дальности.

В середине ноября войска генерала Хафтара, получающего военную поддержку от Египта и ОАЭ, впервые нанесли воздушные удары по Дерне. Но это не позволит покончить с исламистами. Скорее возрастает опасность того, что независимые группировки ополченцев объединятся для сопротивления и вступят в союз с ИГ. О том, что ждет тогда страну, можно было судить, когда исламисты устроили ряд взрывов перед госучреждениями, включая посольства Египта и ОАЭ в Триполи.

С лета столицу Ливии контролирует объединение исламистов «Рассвет Ливии». Оно не относится к ИГ, и тем не менее дорога в «халифат» пролегает через Триполи. Несколько месяцев назад «Рассвет Ливии» захватил аэропорт Митига, зал вылета был разрушен, перед выходами на посадку стоят изрешеченные самолеты. На плакате над входом надпись на английском «Международный аэропорт Триполи». Отсюда действительно осуществляются международные рейсы — в основном в «халифат».

Многие страны отказывают самолетам из Митиги в разрешении на посадку, но вылеты в Стамбул и Касабланку совершаются несколько раз в неделю. «Ливия — это перевалочный пункт для исламистов из Европы и Северной Африки», — говорит ливийский активист, бежавший в Тунис. Дорога на войну для тунисцев проходит через Триполи, откуда она ведет в Турцию и затем в Сирию. По ней уже ушли тысячи человек. Возвратились немногие.

Тунис: страна джихадистов

Мухаммед Сусси из Туниса тоже встал на тропу джихада. 27-летний Сусси, до этого не отличавшийся религиозностью, дипломированный экономист, через два года после своего исчезновения позвонил родителям из Турции: «Я сражаюсь за «Исламское государство», за освобождение Палестины, против Башара Асада».

63-летний офицер запаса Тауфик Сусси восстановил маршрут сына. Теперь он знает, что все начиналось в мечети Элманар рядом с Тунисским техническим университетом. Там Мухаммед встретил имама, рассказавшего об «Исламском государстве» и заплатившего за такси до ливийской границы. По другую сторону новоиспеченных джихадистов уже ждали боевики исламистского ополчения из Сабраты, принадлежащие к группировке «Ансар аш-Шариа». Вероятно, Мухаммеда, как и многих тунисцев, привезли в Сабрату, где несколько недель готовили к отправке на войну в Сирию — через аэропорт Митига.

По официальной статистике, в Сирию подались в общей сложности 2400 тунисцев. По другим данным, на стороне «Фронта ан-Нусра» или ИГ сражаются свыше 3 тысяч граждан Туниса. Как утверждают в министерстве внутренних дел, еще 8 тысяч человек остановили служители порядка: кого-то подвел билет в Стамбул в один конец, других задержали на ливийской границе. Примерно 400 мужчин вернулись на родину, большая часть из них сидит в тюрьмах.

Тунис — та страна, где начиналась «арабская весна». И если в Египте, Сирии и Ливии за ней последовали диктатура или хаос, в Тунисе уже дважды прошли выборы в парламент. Совсем недавно произошла мирная передача власти, на смену исламистам из «Ан-Нахды» пришла светская партия «Нидаа Тунис». Уровень образования 11 миллионов тунисцев выше, чем, пожалуй, в любой другой стране региона. Тогда почему именно здесь столько желающих отправиться на джихад?

Имам, завербовавший Мухаммеда Сусси, на условиях анонимности говорит: «Исламское государство» — наш земля обетованная, где мусульмане вернули себе свое достоинство». Сообщения о том, что боевики ИГ убивают мусульман, что они насилуют женщин, он называет страшилками западных СМИ.

Многие тунисцы готовы поверить ему. Война против Асада для них — это лишь продолжение их собственной, незавершенной революции. Ведь причины, сподвигшие торговца фруктами Мухаммеда Буазизи к самосожжению, по-прежнему актуальны: новой свободы большинство граждан не видит, полиция жестоко подавляет недовольных. Треть мужчин с высшим образованием не может устроиться на работу, а те, у кого она есть, с трудом сводят концы с концами. Они стоят перед выбором: годами ждать работы в Тунисе, сесть на теплоход до Европы или отправиться на джихад в Сирию.

«Пропаганда ИГ сулит борьбу за свободу, как это делали многие движения в Латинской Америке в 70-е годы», — говорит религиовед из Университета Зитуна Ахмед Нейфар. Он убежден: для разочарованных молодых людей решение поехать в Сирию — это своего рода бунт против коррупции, жестокости и постоянного унижения. И такое настроение преобладает во многих странах «арабской весны».

В «халифате» есть настоящие тунисские диаспоры.Twitter они поддерживают связь с друзьями на родине. Они создают иллюзию благополучия: собственный дом, жена, стабильная зарплата. Многих привлекает именно это, ведь не все тунисцы хотят воевать. «Халифат» пользуется такой популярностью, что его лидеры имеют возможность производить отбор. Впубликуют вакансии, ищут инженеров-нефтяников, механиков и переводчиков.

Компьютерный эксперт Хамса бен Экбель должен был организовать в Сирии семинары для европейских джихадистов, многие из которых практически не владеют арабским, но способствуют пропаганде ИГ на Западе. Это единственное, что он мог: нижняя часть тела парализована, мужчина передвигается на инвалидной коляске. Хамса искал признания, говорит его брат Мухаммед бен Экбель. В Сирии его встречали с распростертыми объятиями. Однако радость была недолгой: успешно сыграв свою роль, Хамса бен Экбель стал обузой. Ведь он не мог обходиться без трех помощников, «халифат» не особо приспособлен для таких, как он. Бен Экбель подготовил несколько видеоматериалов, после чего командир-суданец намекнул, что ему лучше вернуться домой.

Через несколько недель он снова был в Тунисе. Бен Экбель соглашается поговорить с журналистами, но недолго — боится задержания. Он по-прежнему полон решимости участвовать в строительстве «халифата». «Общество, которое строят они, справедливее капитализма и демократии, — убежден он. — В Ракке действует ведомство по защите потребителей, которое следит за гигиеной на скотобойнях, отходы вывозятся, автобусы ходят по расписанию».

Хамсе бен Экбелю повезло больше, чем Мухаммеду Сусси. В июне этого года, восемь месяцев спустя после исчезновения последнего, Тауфику Сусси снова позвонили: «Твой сын стал мучеником. Ты можешь им гордиться». Ему сообщали, что Мухаммед был ранен в результате ракетного обстрела, произведенного боевиками «Ан Нусры»; он скончался в больнице на территории Турции и был похоронен в Сирии.

Скорбящий отец и брат Хамсы основали «Ратту» — «Инициативу по спасению тунисцев, пропавших без вести за границей». На настоящий момент организация пытается помочь почти полутора сотням семьей. На аренду офиса денег нет. Поэтому они встречаются за столиком в кафе и просматривают последние видеосюжеты ИГ. Мухаммед бен Экбель запускает навидео из Кобани, где на стороне ИГ сражаются многие тунисцы. Одного из боевиков он знает по другим материалам, его родители попросили «Инициативу» помочь им вернуть сына. «Шансов нет», — глухо произносит Экбель.

Тем не менее он и его единомышленники надеются, что смогут помочь вернуться хотя бы тем, кто разочаровался в ИГ. Приехав в Сирию, многие понимают, что организация воюет не столько с режимом, сколько с другими повстанческими группировками. Около 300 мужчин, готовых вернуться, по словам Сусси, сдались сирийским войскам и были задержаны.

Оба активиста ставят в вину правительству «Ан-Нахды», что оно слишком долго не препятствовало «джихад-туризму». Вероятно, умеренные исламисты надеялись, что смогут привлечь радикалов на свою сторону и умерить их пыл. На деле экстремисты только укрепили свои позиции: их имамы захватили свыше 1100 мечетей, до этого находившихся под контролем светского режима.

Еще в 80-е годы тунисцы ехали воевать в Афганистан. Гражданин Туниса Абу Айят был одним из сподвижников Усамы бен Ладена; в 2003 году его задержали и депортировали на родину. После революции он получил свободу и основал «Ансар аш-Шариа». В 2012 году группировка атаковала американское посольство в Тунисе, в 2013-м — ликвидировала двух оппозиционных политиков. И только после этого правительство признало «Ансар аш-Шариа» террористической организацией. К тому моменту она уже отправила в Сирию сотни, а возможно, и тысячи боевиков.

В марте 2012 года правительство Туниса запретило выезд в Турцию и Сирию мужчинам младше 35 лет. Спецслужбы активно борются с радикалами. Сегодня в Сирию едет все меньше тунисцев, что позволяет органам безопасности сконцентрироваться на возвращающихся в страну радикалах. Всех, кто предположительно принимал участие в боевых действиях, помещают в тюрьму. Но контролировать всех джихадистов становится проблематично. Что будет, когда назад поедут такие, как Абу Джихад? Так себя называет гражданин Туниса лет тридцати, член «военной полиции» ИГ. В одном видеоматериале показано, как он одного за другим убивает нескольких пленных — выстрелом в голову.

Египет: протест против подавления

17 ноября частью «халифата» стала и «провинция Синай». Самая радикальная террористическая группировка Египта «Ансар Бейт аль-Макдис», название которое примерно переводится как «Сторонники Иерусалима», присягнула на верность ИГ. Для «Исламского государства» Синай имеет огромное значение как в символическом, так и в стратегическом отношении: Египет — самая большая по численности населения и самая важная в историческом плане арабская страна. К тому же провинция Синай граничит с Израилем, Суэцким каналом, Средиземным и Красным морями. Отсюда можно организовывать теракты на территории Израиля и в Каире, жертвами которых будут становиться западные туристы.

«Ансар Бейт аль-Макдис» тоже возникла в вакууме, образовавшемся после свержения Мубарака. Со времени военного переворота в июле 2013 года группировка организовала десятки терактов, в результате которых погибли сотни полицейских и военнослужащих. Вопрос о присоединении к ИГ обсуждался не один месяц, эмиссары ИГ приезжали в Синай и наоборот. Одним из лидеров ИГ, с начала года состоявшим в переговорах с синайскими террористами, якобы был Мухаммед Хайдар Заммар.

Гражданин Германии сирийского происхождения входил в гамбургскую ячейку Мухаммеда Аты, после 11 сентября 2001 года Заммар был похищен и вывезен ЦРУ в Сирию, где его допрашивали, в частности, следователи немецкой разведслужбы БНД. В начале 2014 года его освободила сирийская повстанческая группировка «Ахрар аш-Шам». «Но через несколько дней он исчез, — рассказывает один из переговорщиков журналу Der Spiegel. — Он сразу отправился к ИГ в Ракку, вероятно, такое решение он принял давно». Как считается, Заммар организовал передачу денег в Синай, возможно, там он и находится, сообщают близкие к нему источники. Если так, это свидетельствует, что ИГ напрямую финансирует группировки на местах.

В Синае у «Исламского государства» идеальные предпосылки: нищее население, почти полное отсутствие законов, торговля оружием, наркотиками и людьми, бедуины, не признающие правительство в Каире. Но легкой добычей для ИГ могут стать также умеренные исламисты и критики режима во всем Египте, жестоко подавляемые военными; многие противники нынешних властей сидят в тюрьмах.

36-летний Ахмед аль-Дарави — экс-офицер полиции и отец двоих детей. Он был сторонником египетской революции, а в 2012 году даже участвовал в выборах: убежденный демократ, исполненный надеждой на лучшее будущее. Однако исход восстания и возвращение к военному режиму разочаровали Дарави. В прошлом году он сел на самолет в Турцию и примкнул в Сирии к отряду повстанцев, впоследствии присягнувшему на верность ИГ. Вскоре египтянин взорвал себя в Ираке — террорист-смертник «арабской весны».

Перевод: Владимир Широков