29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Дорога в Мосул
Зарубежье

Дорога в Мосул

Едва ли на севере страны найдется хоть один суннит или курд, которые верят в светлое будущее общего государства.

Раздается грохот: ослепленный светом полуденного солнца, водитель Мохсен не заметил одного из лежачих полицейских, установленных от любителей быстрой езды. К счастью, курды делают их из асфальта, «а вот центральные власти — из бетона, и полицейские получаются такими угловатыми, что можно запросто пробить все амортизаторы», — рассказывает Мохсен. Курдские, продолжает он, мягче, но свое предназначение выполняют. ««И в политике то же самое», — говорит он с широкой улыбкой.

Пока сунниты и шииты воевали друг с другом за господство в стране, курды использовали хаос последних недель, чтобы существенно расширить зону своего влияния.

Между де-факто независимым автономным районом Курдистан и Мосулом — городом-миллионником, контролируемым террористической группировкой «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), — есть одна оживленная дорога, которая одновременно являет собой символ и сцену иракской драмы.

По видавшей виды полоске асфальта перебрасывались силы исламских радикалов. По ней же шли беженцы. Выдвигались на позиции курдские пешмерга. Все это происходило в недели, прошедшие с момента неожиданного захвата ударными силами ИГИЛ города с населением два миллиона человек.

Из Мосула началось победное шествие группировки по северо-западу Ирака, остановить которое удалось только на подступах к Багдаду. По оценкам ООН, количество беженцев с севера страны составило уже около полумиллиона человек.

Кроме того, дорога в Мосул рассказывает о противоречивости событий. В конце мая на подъезде к городу перед блокпостами курдских ополченцев образовался затор из автомобилей. На будке красной краской из баллончика предусмотрительно написано: «Последний блокпост пешмерга!» Пара брошенных военных автомобилей в кустах, пыльные форменные рубашки — это все, что осталось здесь от иракской армии.

Но люди отнюдь не пытаются выехать из Мосула; напротив, они хотят попасть в город, захваченный боевиками ИГИЛ. Многие из тех, кто возвращается, говорят почти слово в слово: «Там все спокойно, все в норме. Люди в масках ни во что не вмешиваются. Больницы, администрация — все работает в обычном режиме». Даже запрет на курение, провозглашенный ИГИЛ, не воспринимается всерьез, говорит один из водителей: «Я каждый день езжу в город, и я все время курю!»

Единственное, чего нет в Мосуле, это электроэнергия и бензин. Даже в Курдистане заправится можно было, только отстояв многочасовую очередь или купив горючее на черном рынке: за крупнейший нефтеперерабатывающий завод в Байджи, что к северу от Багдада, велись бои.

Ополченцы «пешмерга» на блок-посту опускают шутки по поводу ИГИЛ. «Мы в любом случае не можем ничего с ними обсуждать, я ведь не говорю по-афгански». Дескать, единственный контакт с боевиками поддерживается при помощи оптических прицелов снайперов, залегших за песчаной насыпью в 50 метрах от блок-поста.

Фото: Emin Ozmen / Der Spiegel
©Фото: Emin Ozmen / Der Spiegel

Грузовики с продовольствием, дровами, металлоломом идут в обоих направлениях, жители Мосула едут за бензином в Курдистан. Мосул в эти дни производит впечатление гротескной нормальности — учитывая, что там правит бал самая влиятельная террористическая группировка Ближнего Востока. В Сирии ее боевики упрочили репутацию кровожадных фанатиков посредством массовых казней и отрубания голов. Возможно ли, чтобы тысяча боевиков, вооруженных автоматами Калашникова и несколькими зенитными орудиями, установленными на пикапах, вот уже месяц контролировали город с двумя миллионами жителей? Такая версия кажется несколько абсурдной.

«Они с большим драматизмом сыграли свою роль, — говорит один профессор из Мосула, который на всякий случай уехал в расположенный в Курдистане Эбриль. — Но вы ведь не думаете, что горстка чеченцев, египтян и тунисцев может самостоятельно взять под контроль Мосул?» На блокпостах стоят боевики ИГИЛ в масках «но много и тех, кто говорит на маслави — местном диалекте города, служившего цитаделью офицерскому корпусу Саддама Хуссейна».

Захват власти в Мосуле, равно как и в родном городе Саддама Тикрите или в других суннитских городах, явился не следствием победного шествия ИГИЛ, говорит он, а своего рода совместным проектом почти всех суннитских сил: «В нем участвовали все крупные племена, а также другие исламисты, а на заднем плане за ниточки дергали старые кадры из Партии арабского социалистического возрождения (БААС) Саддама Хусейна».

И потому обстановка в захваченных городах остается спокойной. В такую картину вписывается и то, что группировка ИГИЛ назначила своими губернаторами Мосула и Тикрита не отличающихся религиозным пылом эмиров, а двух бывших офицеров и функционеров БААС. Генерал Шерко Абдулла, командующий курдскими ополченцами в Киркуке, тоже не верит в версию о стремительном наступлении ИГИЛ: «В одиночку боевики, возможно, смогли бы на короткое время взять под контроль какую-то территорию. Но чтобы удержать ее, нужна влиятельная сеть — тем более если говорить о таком крупном городе, как Мосул. На заднем плане там не обошлось без старых кадров Саддама Хусейна».

На курдской территории в пыльных палаточных лагерях вдоль дороги по-прежнему ютятся сотни семей, в основном из суннитских городов, расположенных южнее. Сняться с насиженных мест их заставил страх не перед джихадистами, утверждают они, а перед воздушными ударами по приказу Малики. «Ведь для него сунниты не люди, — говорит Джамиль, дезертировавший полицейский из Тикрита. — Только шииты получали у нас повышение по службе, мы были людьми второго сорта». Он и его отец бежали с семьей, когда услышали гул моторов сирийских военных самолетов, наносивших удары по суннитским населенным пунктам в Ираке. «Малики просит Асада бомбить иракцев, потому что у него даже нет собственных самолетов. Что он за правитель?»

Одиннадцать лет спустя после ввода американский войск в страну и через три года после их вывода Ираку грозит распад. Едва ли на севере страны найдется хоть один суннит или курд, которые верят в светлое будущее общего государства. При этом люди не пышут злобой, а скорее скорбят по стране как по родственнику, умершему после долгой болезни. Дескать, суннит Саддам хотел поработить шиитов, шиит Малики — суннитов. Государственное образование Ирак просто нежизнеспособно.

Премьер Малики, чья партия на выборах в конце апреля получила почти треть мест в парламенте, не может сформировать коалицию. Он делает все, чтобы подтвердить опасения: призывы из Вашингтона и Европы создать в час национального бедствия единое правительство с участием шиитских, курдских и суннитских сил Малики назвал в своем телеобращении в конце мая «антиконституционным переворотом» и покушением на «молодой демократический процесс».

Пока Малики держится, привычные американские средства давления на него не действуют. Благодаря миллиардам нефтедолларов Багдад финансово независим от Вашингтона. Вероятно, только руководство в Тегеране, обладающее колоссальным политическим, религиозным и военным влиянием, могло бы свергнуть Малики. Но он сам — человек Тегерана, избравший свой «сектантский» курс не в последнюю очередь по желанию иранского режима.

И потому в Ираке все по-прежнему предвещает распад страны. Похоже, ИГИЛ руководствуется куда более продуманной стратегией, чем та, что была у «Аль-Каиды». В Сирии террористическая группировка запугивает и убивает суннитских повстанцев, воющих против режима Башара Асада. За это авиация Асада до недавнего времени не наносила ударов по силам ИГИЛ, благодаря чему организация имела возможность расширить зону своего влияния на северо-востоке Сирии.

В Ираке ИГИЛ не досаждает суннитам, зато местами расправляется с христианами, езидами и шиитами, служащими в правительственной армии. Одна и та же террористическая группировка, те же самые боевики преследует в Ираке и Сирии совершенно разные цели. На ослепленных яростью фанатиков это не похоже.

Но дорога между Мосулом и Эрбилем рассказывает еще и о том, насколько обманчивой может оказаться минута затишья: сейчас все спокойно, а спустя считанные часы колонна автомобилей может выехать из христианского пригорода Мосула Каракош в направлении Курдистана. Каракош якобы был обстрелян из гранатометов. Одни слышали взрывы, до других дошли только слухи, но этого оказалось достаточно. Тысячи беженцев напуганы. «ИГИЛ атакует!», — кричит кто-то. «Они наносят удары по церквям!», — спешит поделиться один из водителей.

В итоге все ограничилось короткой перестрелкой между ИГИЛ и курдскими ополченцами, которые хотели укрепить свои позиции траншеей. Но годы страха приучают людей к панической реакции. По холмам всю ночь тянулась колонна до отказа набитых автомобилей: распятия на зеркалах заднего вида, женщины без чадры на заднем сидении — и минимум багажа, небольшие чемоданы, питьевая вода.

«Нам ведь приходится бежать не в первый раз», — вздыхает Юсоф, землевладелец, вглядываясь в придорожную темноту.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама