Архивная публикация 2005 года: "Алексей СУХАРЕВ: «Нужно, чтобы индусы готовили у нас IT-специалистов»"

Доктор физико-математических наук, профессор, президент компании «Аурига» Алексей СУХАРЕВ за рубежом известен больше, чем в России. Он создал первую российскую офшорную софтверную компанию. «Офшор» для программистов означает работу на зарубежного заказчика, а не размещение активов в зоне налоговых льгот. Тем не менее корреспондент «Профиля» Андрей Анненков беседовал с президентом компании именно о льготах, которые государство по инициативе Мининформсвязи и исходя из недавнего решения президента намерено дать российской IT-индустрии.«Профиль»: Когда вы пришли в этот бизнес?

Алексей Сухарев: 29 декабря 1990 года, когда была создана наша компания. Мы самая старая российская компания, которая была создана для аутсорсинга. Как тогда говорили, для «зарубежного контрактного программирования».

«П.»: В ту пору термин «аутсорсинг» был известен?

А.С.: Нет. Я впервые услышал его лет на пять позже.

«П.»: В то время индусы на этом месте уже стояли?

А.С.: Стояли. Примерно там же, где сейчас находимся мы. И по объемам, и по уровню развития. Развитие того, что сейчас называют аутсорсингом, началось у них в первой половине 80-х. Мы сейчас отстаем от них, по моим оценкам, лет на 12—13 и тогда отставали примерно на тот же срок. В Индии уже были компании, подобные нашей, примерно того же размера, с теми же объемами, того же уровня зрелости.

«П.»: В чем предпочитаете измерять размер аутсорсинговой компании: в числе занятых или деньгах?

А.С.: В России в деньгах — ненадежно. В числе работающих надежнее. У нас около 200 человек. ВШтатах около 20 человек, а остальные здесь, в двух московских и казанском офисах.

«П.»: Можете оценить объем российского рынка аутсорсинга?

А.С.: Точные цифры не знает никто. До сих пор остались маленькие команды и индивидуальные программисты, есть и довольно большие компании, которые полностью в тени. Кто их посчитает, как? Не думаю, что больше 500 млн. в год.

«П.»: Включая «серый» рынок?

А.С.: Да. Я был бы очень удивлен, если бы узнал, что весь наш рынок аутсорсинга превышает 600 млн.

«П.»: Давайте поговорим о главном: о намерении государства стимулировать развитие IT-отрасли созданием особых экономических зон.

А.С.: На мировом рынке аутсорсинговые компании оценивают по многим критериям, в том числе по уровню государственной поддержки IT-бизнеса. Эти оценки сильно влияют на нашу конкурентоспособность, между прочим. Господдержка российских компаний всегда оценивалась низшим баллом. Классический пример: в октябре 2001-го глава Минэкономразвития Герман Греф заявляет о намерении создать для ITиндустрии экономические зоны с льготным налогообложением и обещает к концу года соответствующий законопроект. Очевидно, тот, который теперь президент велел подготовить к марту нынешнего года. В мае 2002-го высокопоставленный чиновник того же МЭРТа Аркадий Дворкович говорит об «уменьшении количества налоговых льгот» и о том, что «вопрос о создании специальных зон для развития рынка офшорного программирования» только «может ставиться». И то с оговорками. Какая же это господдержка? Сейчас наконец дошло до дела. Принята концепция развития IT-рынка. Документ полезный, хотя расплывчатый, не все мне в нем понятно, но это хотя бы шаг в правильном направлении. У меня впервые появилась возможность сказать добрые слова по адресу моего государства — в декабре на пресс-клубе, когда туда пришел замминистра Мининформсвязи Милованцев. Теперь после совещания, которое Путин провел в Новосибирске, что-то вроде начинается. Но что именно — непонятно. Технопарки, безусловно, полезная вещь, но давайте посмотрим на индийский образец. Технопарки в Индии возникли в 1990-м. Теперь их 15. Все крупные индийские предприятия представлены хотя бы в одном технопарке, а чаще в нескольких или всех. По сути, все индийские IT-компании либо в технопарках, либо стали экспортно-ориентированными предприятиями, и все они пользуются налоговыми и таможенными льготами, потрясающей инфраструктурой. Получить статус экспортно-ориентированной для компании очень просто. Абсолютно прозрачная процедура. Заходите на сайт, заполняете несколько форм — да, они сложные, дня три надо потратить на их подготовку — и в большинстве случаев через 15 дней получаете разрешение. И можно работать.

«П.»: То есть индийское государство просто меньше вмешивается в IT-бизнес?

А.С.: Нет, оно активно ему помогает. У нас же раньше в индустрии было модное мнение: не нужна нам помощь государства, пусть оно только не вмешивается в развитие рынка. Теперь, слава Богу, стали понимать, что это не так. Экспорт-импорт возьмите. Мы иной раз получаем технику, которой в мире 1—2 экземпляра. Ее ввозить по правилам — это смерть. IBM однажды послала нам сервер, который месяца два простоял на таможне и был отправлен назад. Это кошмар. И сейчас у меня подозрение, что таможенные процедуры будут упрощены только в технопарках. А ведь это нужно всей индустрии. Льготы по единому социальному налогу — тоже очень важно. В Америке он 7,6%, у нас вы знаете сколько (28%. — «Профиль»). И ведь снижен он будет опять-таки только в особых экономических зонах! Затем, создавать технопарки станут только с будущего года. Поезд к тому времени знаете куда уйдет?.. На что мне эта Дубна? Может, она и будет мне интересна, но не сейчас. Мы только в декабре это здание построили, мне сейчас и здесь работать надо. Индийцы 5 июня 1990-го приняли закон и в том же году создали три технопарка, в следующем году еще четыре. Все началось сразу. Никаких особых вложений не было, создали там, где можно было работать. Почему не создать наш технопарк здесь, во НИЦЭВТ? Инфраструктура есть, вот она, здание — самое длинное в Европе. Опять у нас может получиться по Черномырдину — «как всегда».

«П.»: Выходит, индусы реализовали с помощью технопарков возможность создания индустрии, а нам-то надо ее не создавать, а развивать. Так?

А.С.: Не совсем. Индустрия у индусов создавалась начиная с 1984 года как минимум. Раджив Ганди сам хорошо разбирался в IT. Важнейшую роль сыграл его приближенный, д-р Сешагири, он понимал индустрию едва ли не лучше всех в стране и был при этом высокопоставленным чиновником. Единомышленником Ганди и Сешагири был министр финансов Индии. Эти трое — премьер, эксперт и министр — и обеспечили стране нынешнее развитие. Технопарки возникли, я уже сказал, в 90-м, а до этого шел упорный поиск путей достижения целей. Не обязательно, чтобы Путин понимал IT-индустрию, но руководство министерств должно знать ее досконально.

«П.»: Может, оно должно прийти в правительство из индустрии?

А.С.: Да, иначе так и будем путаться в концепциях. Государство уже сказало А, теперь надо работать, принимать правильные решения. Боюсь, Б тоже уже сказано...

«П.»: Пессимистическая картина складывается...

А.С.: Я так не думаю. Шаг все равно правильный. Не надо только поддержку индустрии сводить к технопаркам. Цифры роста в 2004 году вдохновляют, и признаки зрелости отрасли налицо. Серьезные западные эксперты Россию на рынке аутсорсинга по привлекательности для заказчиков уже или на второе место ставят, за Индией. Или на третье, за Индией и Филиппинами, впереди Китая. Раньше такого не было.

«П.»: Наше IT-образование справится с ростом рынка?

А.С.: 226 тыс. IT-специалистов подготовлено в 2004 году. Это те, кто в принципе может работать в IT. В Индии — 165 тыс. Но по индийской статистике учитываются не только IT-выпускники, но еще и те, кто реально пришел работать в индустрию, обладая подходящим образованием. Однако реально у нас брать на работу некого, в Москве и Питере заведомо. Кадровый кризис налицо.

«П.»: Проблема в том, что люди подготовлены базово, но технологий не знают? А.С.: Именно. Когда ты изучил матанализ, С++ выучишь. За счет чего и держимся. Но нужны люди с базовым IT-образованием. В Индии вузы — высшего класса заведения, у нас таких просто нет. Они дают именно IT-образование, которое одной математической подготовкой не заменишь. Кроме того, нам нужна государственная программа изучения английского языка, о чем в концепции развития рынка нет ни слова. В Китае, кстати, она есть. Я вам больше скажу — некоторые индийские компании занимаются не только IT-аутсорсингом, но и экспортом услуг IT-образования. Только одна из них в Китае 25 тыс. человек готовит, программистов и IT-менеджеров. Нужно, чтобы они и у нас специалистов готовили.

«П.»: Чтобы индусы готовили у нас ITспециалистов?

А.С.: Да. У нас это делать некому — преподавателей нет.

«П.»: Не означает ли это отставания навсегда?

А.С.: Нет. Речь же идет о технологиях. Например, .NET. А не о теории пластичности, которую нужно знать, чтобы получить заказ от Boeing или Airbus.

«П.»: Вы не боитесь нашего государства? Вдруг оно имеет настоящей целью коллективизацию IT-промышленности, установление контроля над ней?

А.С.: Пока не очень. Бюрократия и с ЮКОСом-то разобралась коряво, а чтобы разобраться с IT-отраслью, компетенции просто не хватит. Наоборот, на государство я возлагаю надежды — на то, например, что оно не пустит в технопарки тех, кого не надо.

«П.»: Что делает на вашем столе бронзовый Шива?

А.С.: Я поклонник Индии. Все мои главные клиенты — индийцы, хотя и из американских компаний. Менталитет у них схож с нашим. Они нас понимают, в отличие от американцев. У них тоже была тяжелая жизнь, и у них тоже очень много умных людей. И не надо культивировать миф о тупых индийских кодировщиках.