29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Механизм обескровливания экономики
Экономика

Механизм обескровливания экономики

Заявления американского лидера о возможном выходе Америки из ВТО может быть простым шантажом, направленным против ЕС и Китая, с которыми Вашингтон ведет торговые войны. Но уже само наличие подобных угроз говорит о кризисе организации. Ситуацию осложняет тот факт, что принципы свободной торговли, которые должна блюсти ВТО, априори противоречат идеологии реиндустриализации, затеянной т. н. «старыми экономиками». Ведь промышленный подъем неизбежно сопровождается ростом протекционизма

Он начинает сердиться

В конце августа Дональд Трамп заявил, что его страна может выйти из Всемирной торговой организации, если та не «улучшит свою работу». Глава Белого дома назвал ВТО «катастрофой» для американского бизнеса и посетовал, что та «в течение многих лет очень плохо обращается с Америкой», имея в виду, что Китай, Мексика, Канада, ЕС имеют преференции на американском рынке, а сами вводят ограничения для товаров из США. Трамп также упрекает организацию в медлительности при разрешении торговых споров и в том, что в случае тяжб Соединенные Штаты слишком редко выигрывают иски.

Выпад американского президента – это не спонтанный демарш: о возможном расставании с торговой организацией он говорил еще в ходе своей предвыборной кампании, а предложения реформировать ВТО озвучивались в начале прошлого года представителями Соединенных Штатов на международных площадках, включая АТЭС и G20. В июле 2018 го на новостном портале Axios прошла информация, будто бы в администрации Трампа готовится законопроект, наделяющий главу государства правом в одностороннем порядке вводить торговые пошлины даже без согласования с конгрессом. Т. е. речь идет об игнорировании базовых принципов ВТО, что, по мнению некоторых американских политиков, равносильно выходу страны из этой организации.

Отчасти повторяемость угроз обусловила достаточно спокойную реакцию на них в самой организации, мол, не в первый раз пугает. «Вопрос о том, что США могут покинуть ВТО, неновый, – сообщил в интервью ТАСС ее гендиректор Роберту Азеведу. – Реальность же состоит в том, что во время прямых контактов со мной или членами организации этот вопрос никогда не поднимался». Но введение Вашингтоном пошлин на алюминий и сталь показывает, что он готов идти на обострение ситуации. Вопрос: как далеко? Ведь без Америки ВТО прекратит свое существование, превратившись, по словам директора Института глобализации и социальных движений Бориса Кагарлицкого, в «некий клуб, который начнет рассыпаться на отдельные группировки».

Конечно, реальными мишенями американского лидера является не ВТО как таковая, а Евросоюз и Китай, с которыми Вашингтон ведет тарифные войны. Президент и его экономические единомышленники уверены, что Америка больше теряет, чем выигрывает в торговле с основными контрагентами. Свидетельством тому внушительный внешнеторговый дефицит: импорт США превышает $2,5 трлн, а экспорт недотягивает до $1,5 трлн. Дефицит баланса только в двусторонней торговле с Пекином в прошлом году составил около $370 млрд. То есть тактическая цель Трампа – не разорвать отношения со Всемирной торговой организацией, а путем угроз и шантажа добиться преференций.

«На мой взгляд, и ЕС, и Китай готовы пойти на определенные уступки, чтобы сохранять присутствие на американском рынке, чтобы не иметь проблем в рамках американоцентричной финансовой системы и для того, чтобы пользоваться преимуществами перетока технологий, – говорит президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. – За счет своей напористой, наступательной политики он [Дональд Трамп] может добиться для Штатов улучшения внешнеторгового режима». Похоже, так и есть: Пекин уже ведет переговоры о возможном увеличении американского импорта на $200 млрд, а Евросоюз готов снизить пошлины на автомобили из США.

Расклад поменялся

Однако сам факт, что страна, стоявшая у истоков движения за свободную торговлю, теперь грозит выходом из ВТО, свидетельствует о кризисе. К тревожным симптомам можно отнести и бесплодные переговоры по поводу сельскохозяйственных субсидий между развивающимися и развитыми государствами, и проблемы с защитой интеллектуальной собственности в КНР. Все перечисленное не укрепляет авторитета организации. Но это не значит, что она вдруг стала плохо выполнять свои функции, скорее, интересы ключевых игроков (США, Западная Европа и отчасти Япония), создававших ее «под себя», теперь разошлись. «Если раньше у них был консенсус по принципиальным вопросам, а отдельные разногласия удобно разрешались в рамках ВТО, то сейчас у них очень большие противоречия, – говорит Кагарлицкий. – В новой экономической ситуации они не могут играть вместе, а без этого система не работает».

Главное, что Соединенные Штаты, похоже, больше не удовлетворены действующей моделью глобализации, в первую очередь возрастающей ролью Китая. Поднебесная из мирового сборочного цеха, как ее называли лет 20 назад, превратилась в многопрофильную промышленную державу, конкурирующую с США и ЕС и перетягивающую оттуда технологии и прикладную науку. И все это на фоне деиндустриализации, которая произошла в «старых экономиках» на рубеже XX–XXI веков.

Ron Sachs⁄DPA⁄Vostock Photo
©Ron Sachs⁄DPA⁄Vostock Photo

При чем же здесь ВТО? Все просто, пока промышленное доминирование было за Америкой и Европой, свободное движение товаров и капитала было им исключительно выгодно, ведь это помогало «открывать» и осваивать новые рынки. Но со временем «принцип свободного движения капиталов вошел в противоречие с принципом свободного движения товаров»: капитал начал уходить в новые экономики, прежде всего в Китай, где создавались индустриальные зоны и куда переносились промышленные мощности Старого и Нового Света. Так постепенно ВТО из механизма экспансии Запада превратилась в механизм его обескровливания.

Сложилась экономическая модель, где рассеянное по миру производство и сложные логистические потоки контролировались с помощью изощренной финансовой системы. Причем последняя стала жить собственной жизнью, сформировав т. н. «фиктивную экономику», где прибыль уже не зависела от «физического» производства. Это привело к накоплению множества диспропорций – вложения в финансовый рынок многократно превышали инвестиции в основной капитал, а средства, накопленные в финансовых институтах, были в десятки раз больше тех, что вращались в реальной экономике. Западные страны из мировых производителей стали превращаться в мировых потребителей. Но нельзя потреблять бесконечно, почти ничего не производя. Кризис 2008–2009 годов это и показал.

Назад в будущее

Сегодня на повестке дня «старых экономик» реиндустриализация уже на основе новых технологий, фактически построение нового технологического уклада. В Соединенных Штатах эти процессы были запущены как раз во время кризиса 2008 го. Достаточно вспомнить, что анонсированный в 2009 году экс-президентом США Бараком Обамой план радикального оздоровления экономики предполагал создание к 2011 году 2,5 млн новых рабочих мест (позже эта цифра выросла до 3 млн). Причем речь шла не о сфере услуг, маркетинге или «экономике впечатлений», а о промышленности, энергетике, инфраструктуре. А еще Обама пообещал реформировать образование, подняв «на небывалую высоту» уровень точных наук – физики, математики.

Уже тогда российские и зарубежные эксперты заговорили о возможной «репатриации» производственных мощностей из Юго-Восточной Азии назад, в Европу и Америку, а также о многочисленных противоречиях и конфликтах, к которым приведет этот процесс.

Чтобы возродить утраченную индустриальную базу, западные страны (или группы стран) должны максимально защитить свои рынки. «В противном случае взаимная конкуренция будет их обескровливать и мешать концентрировать ресурсы на приоритетных направлениях, – объясняет Борис Кагарлицкий. – Кроме того, придется продолжать войну с дешевой рабочей силой из стран третьего мира, что опять не позволит концентрировать ресурсы на создании высокотехнологичных отраслей, требующих дорогого труда».

По версии собеседника «Профиля», нынешняя торговая война «США против всех» как раз и является элементом новой индустриальной политики. К слову, ничего нового в этом нет, периоды накопления промышленного капитала и индустриализация всегда сочетались с ростом протекционизма. Вспомнить хоть британский Навигационный акт (действовал с 1651 го по 1849 год) или таможенные тарифы Российской империи времен Витте.

А Трамп времени зря не теряет, за период своего президентства он уже добился того, что прирост американской экономики увеличился примерно с 3% до 4,75% в год. В недавнем интервью Fox&Friends американский президент рассказал о сокращении налогов, экономическом росте в $10 трлн и разрешении на строительство трубопроводов, которое даст 48 тысяч новых рабочих мест.

Начавшуюся реиндустриализацию Запада можно называть геоэкономической революцией, поскольку она обещает изменить всю промышленно-логистическую парадигму. Производство станет ближе к домашним рынкам, а новые технологии позволят оптимизировать его и логистику с учетом индивидуальных запросов потребителя. «Та модель мировой экономики, при которой товары производились в Восточной Азии за счет финансовых ресурсов и интеллектуальной собственности Запада, а потом поставлялись на западные рынки, приходит к концу», – уверен Михаил Ремизов.

Еще пригодится?

Сейчас из нынешних крупных акторов мировой экономики от членства во Всемирной торговой организации больше других, пожалуй, выигрывает Китай. Ему все еще важен доступ к западным рынкам и технологиям. Ведь практически в каждой крупной отрасли КНР есть «узкие места», связанные с критической зависимостью от американских комплектующих или разработок. За этот доступ он готов платить признанием режима интеллектуальной собственности (тем более в Поднебесной отработаны механизмы обхода таких ограничений). К тому же, вступая в ВТО, Китай поставил себя в исключительное положение, добившись права игнорировать целый ряд условий, обязательных для всех остальных.

AP⁄TASS
©AP⁄TASS

Возможно, Дональд Трамп прав и Всемирной торговой организации действительно придется меняться. Ведь в формирующейся геоэкономической реальности большую роль будет играть не таможенно-тарифное регулирование, а контроль над технологическими стандартами. «Продукция «Майкрософт» не нуждается в ВТО, чтобы обеспечить себе доступ на рынки, этот доступ ей открывает повсеместное внедрение своих стандартов, – рассуждает Ремизов. – Она [компания Microsoft] нуждается в ВТО, чтобы получать гарантии прав интеллектуальной собственности». А значит, этот вопрос и приобретет стратегическое значение. Контроль же над технологическими стандартами, по мнению эксперта, будет устанавливаться «явочным порядком» компаниями-лидерами.

Но это только прогноз возможного будущего. А пока судьба Всемирной торговой организации зависит от США, а надо заметить, что отношение к многосторонним объединениям после кризиса здесь изменилось. Прежняя, так называемая «клинтонская модель» строилась на стремлении как можно сильнее «повязать» партнеров правилами и механизмами многосторонних институтов, в том числе и таких, как ВТО, Тихоокеанское партнерство и т. д. Нынешний президент (а отчасти и его предшественник) предпочитает режим двусторонних сделок, в рамках которых можно исключить все возможные ссылки на многосторонние обязательства. С другой стороны, прецедентов выхода из ВТО пока нет.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама