29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Стройка на грани фола
Экономика

Стройка на грани фола

Считанные дни остались до старта чемпионата мира по футболу, проходящего с 14 июня по 15 июля в 11 городах России. Готова ли страна к грандиозному форуму? Семь с половиной лет заняли приготовления, и все равно выполнить намеченное удалось не до конца. Постоянные накладки и упущения привели к тому, что некоторые объекты сдаются впритык к началу ЧМ, а другие вовсе исчезают из планов.

Казалось бы, можно выдохнуть: глобальных срывов не произошло, обещанные стадионы красуются на своих местах. Но даже внешне готовые и формально введенные в эксплуатацию арены пока далеки от идеала и потребуют доработки после мундиаля. С городской инфраструктурой ситуация еще туманнее: дорожно-транспортные стройки до сих пор в разгаре, а изобилия новых гостиниц чиновники так и не дождались. Впрочем, они уверяют, что с наплывом иностранцев Россия в любом случае справится: не впервой.

Быстро дорожающая мечта

Как бы ни прошел чемпионат, уже сегодня можно сказать, что это будет не тот турнир, каким его задумывали восемь лет назад (Россия выиграла право на проведение 2 декабря 2010 года). С тех пор много воды утекло. В 2010 году экономика страны, относительно легко преодолев финансовый кризис, росла на 4%, и казалось, что за будущие годы можно «сказку сделать былью». В видеопрезентациях, подготовленных для FIFA, демонстрировались российские города будущего с цветущими садами, футуристическими развязками и небоскребами на заднем плане, а первый вице-премьер Игорь Шувалов обещал «фантастический» ЧМ.

Но вскоре выяснилось, что такой размах потребует слишком много денег. Первоначально казалось, что на все потребуется не более 300 млрд рублей (такую планку установил Владимир Путин), однако позже смета выросла до 1,39 трлн рублей – столько летом 2012 года попросил министр спорта Виталий Мутко, чтобы «по-настоящему достойно» провести турнир.

За следующий год программу подготовки, по выражению Шувалова, «утрамбовали как могли», но и после этого сумма корректировалась не раз (так, в 2016–2017 годах смета увеличилась с 620 млрд до 678 млрд рублей). Год назад глава Оргкомитета «Россия‑2018» Алексей Сорокин признался, что чемпионат мира «зарождался как мечта», но в итоге реализуется по принципу «ничего лишнего».

Первоначальный список стадионов, которые примут ЧМ, сократили на четверть, вычеркнув Ярославль, Краснодар, стадион в Московской области и третий стадион в Москве. Те «колизеи», что остались в списке, тоже понесли потери: вместимость арен в Калининграде и Екатеринбурге сократилась с 45 тыс. до 35 тыс. зрителей, столичных «Лужников» – с 89 тыс. до 81 тыс., на нескольких стадионах появились временные трибуны.

Но и максимально урезанный комплект дался непросто. Пока утверждали проекты, грянул кризис, и обнаружилось, что с низким курсом рубля удержать сметы никак не выходит. Глава «Стройтрансгаза» Геннадий Тимченко, взявшись за стадионы в Волгограде и Нижнем Новгороде, предупредил, что откажется от них, если контракты не увеличат с 15 млрд рублей до 18–20 млрд, а генподрядчик самарского стадиона «ПСО Казань» вместо начальных 14,5 млрд запросил у властей все 20,6 млрд. Аналогичное «перетягивание каната» имело место в Ростове, Калининграде, Санкт-Петербурге.

Туалетные разочарования

В результате заблаговременно были готовы пять стадионов из 12: «Казань Арена», «Крестовский» в Санкт-Петербурге, сочинский «Фишт», столичные «Спартак» и «Лужники». Остальные семь – «Екатеринбург Арену», «Мордовия Арену», «Стадион Калининград», «Самара Арену», «Ростов Арену», «Волгоград Арену» и «Стадион Нижний Новгород» – предстояло сдать в канун мундиаля. Формально в госконтрактах с подрядчиками ввод в эксплуатацию был назначен на 31 декабря 2017‑го. Но в октябре Минспорта обнародовало неутешительную динамику: в Ростове-на-Дону стадион построен на 86%, в Екатеринбурге – на 85%, в Калининграде – на 83%, в Волгограде и Нижнем Новгороде – на 73%, в Саранске – на 67%, в Самаре – на 65%.

Зимой глава Оргкомитета Сорокин пообещал, что все стадионы сдадут к 1 марта, а самарский – к 1 апреля. При этом чиновник призывал не обращать внимания на даты, ведь «сдача – это по большей части документы». Но сколь трудна эта процедура в реальности, показал прошлогодний пример «Крестовского».

Стадион – это не просто стены и перекрытия: для полноценной работы требуется многослойная «начинка» из коммуникаций и техники. Поэтому хотя «документы» по питерской арене подписали в декабре 2016‑го, это еще ничего не значило. На тот момент не функционировали 50 систем стадиона из 60, и до апреля 2017‑го генподрядчик «Метрострой» работал по дополнительным контрактам. За период весенних испытаний на «Крестовском» испортился заранее уложенный газон («не перезимовал»), а также протекла крыша (спасались от потопа полиэтиленовой пленкой). Из мелких неприятностей: в помещениях пахло аммиаком, крысы перегрызли кабели в отсеке для коммуникаций, в раздевалке футболистов не текла горячая вода. А выкатное поле, одна из главных особенностей арены, заработало лишь год спустя.

Аналогичная ситуация сложилась со стадионами, сдающимися нынешней весной. В Калининграде разрешение на ввод в эксплуатацию получили 23 марта, но в документе уточнялось, что арена не доведена до стандартов FIFA, и работа продолжается. В частности, комиссии FIFA не понравились узкие дверные проемы, скользкие полы, перебои с электроснабжением, а также скромные туалеты в VIP-зале (в отчете деликатно сказано, что их вид, материалы и окраска «не соответствуют ожиданиям» FIFA и «не способствуют полному расслаблению»).

В Ростове претензии были схожими: узкие проходы, маленькие туалеты, слишком много ступенек. На тестовом матче в середине апреля ложа прессы не функционировала, а заявленные как «антивандальные» сиденья отваливались от креплений. В Нижнем Новгороде, по информации местных СМИ, строители стадиона взбунтовались из-за невыплаты зарплат, и в конце марта власти попытались привлечь к достройке бюджетников на общественных началах.

Самая напряженная ситуация сложилась в Самаре, где разногласия по смете едва не привели к смене генподрядчика. Еще в 2016 году на стадионе начали экономить, упрощая конструкции фасадов и заменяя поликарбонат в куполе на пластик. К осени 2017‑го выявились проблемы серьезнее: готовые бетонные и металлические конструкции трескались, газон не был засеян вовремя (в итоге придется обойтись временным рулонным полем).

Весенние проверки FIFA показали, что над одной из трибун не хватает положенного навеса, а на тестовом матче посетители жаловались на обилие строительного мусора и отсутствие некоторых кресел. «Несмотря на прогресс, все же значительное отставание остается, и предстоит еще огромный объем работ», – резюмировал в апреле глава комиссии FIFA Колин Смит.

«Осталась работа, связанная с уборкой, маркировкой, навигацией. Это и звук, и свет, и системы видеонаблюдения», – соглашался вице-премьер по спорту Виталий Мутко.

Иными словами, аврала избежать не удалось. По три тестовых матча – минимум, предписанный требованиями FIFA, – на новеньких аренах, чуть ли не на стройплощадках, все-таки провели (билеты раздавали студентам, школьникам, бюджетникам). Но по-хорошему для обкатки и донастройки 45‑тысячного спортобъекта нужно несколько месяцев – это учли в Германии перед ЧМ‑2006 и во Франции перед Евро‑2016, где футбольные «новостройки» открывались за полгода-год до форума. В Катаре, принимающем ЧМ‑2022, обещают покончить со стройкой к 2020 году. Россия же пошла по пути Бразилии‑2014, тянувшей до последнего момента.

Впрочем, перед Рио‑2016 в той же Бразилии было еще хуже – МОК даже рассматривал варианты переноса соревнований в Лондон или Москву. Сейчас до такого все-таки не дошло: в «базовой комплектации», предусмотренной требованиями FIFA, стадионы готовы. Другое дело – «вторая жизнь» после ЧМ. Сейчас на подходе к аренам болельщиков встречают однообразные плиточные поля, внутри – неброский «офисный» интерьер, где не хватает точек общепита и развлечений. С хозяйством ЧМ придется разбираться еще долго: по оценке санкт-петербургского «Зенита», доведение «Крестовского» до полной готовности займет несколько лет и обойдется в 5,5 млрд рублей.

Егор Алеев⁄ТАСС
©Егор Алеев⁄ТАСС

Неопределенное светлое будущее

При этом основной раздел программы подготовки составили не стадионы, а дорожно-транспортная инфраструктура, на которую пришлось две трети сметы (порядка 400 млрд рублей). Могло быть и значительно больше, но от многих проектов, изначально приуроченных к ЧМ, отказались. Открытие платной магистрали М11 Москва – Санкт-Петербург и ЦКАД в Московской области отложено на 2019–2020 годы (в прошлом году на обеих стройках признали: нагнать накопившееся отставание в графике невозможно), высокоскоростная железная дорога Москва – Казань тоже отодвинута на неопределенное светлое будущее (все еще проектируется).

Вслед за федеральными проектами та же судьба постигла региональные, тем более что ответственность за них де-факто спущена на места (каждый регион заключил отдельное соглашение об обязательствах с FIFA). В 2012–2013 годах между регионами развернулись закулисные баталии за дотации из федерального бюджета, но с наступлением кризиса стало ясно, что надежды на щедрое финансирование из Москвы не оправдались у всех. В итоге амбиции регионов свелись к подготовке «протокольных» маршрутов: главное для FIFA – обеспечить передвижение официальных делегаций между аэропортом, отелем и стадионом. Остальные городские проекты были объявлены не влияющими на транспортную доступность ЧМ и официально выведены из программы подготовки.

К примеру, в Екатеринбурге отменили строительство второй линии метро и развязки на перекрестке Амундсена–Онуфриева. В Санкт-Петербурге остались на бумаге проекты разводного моста на Крестовский остров с траволаторами и пешеходными зонами (ограничились простым одноэтажным мостом) и скоростного сообщения с аэропортом «Пулково» (вместо аэроэкспресса или скоростного трамвая болельщики обойдутся автобусами-шаттлами). Самара так и не увидела скоростную железную дорогу до Тольятти, станцию метро «Театральная», Центральную магистраль, Фрунзенский мост, реконструированный проспект Кирова и автовокзал около «Самара Арены». Калининград не дождался Северного обхода города, пешеходного моста к острову Канта и обновленной набережной Нижнего озера.

Вылет задерживается

Но даже при этом многое пришлось доделывать в последние полгода. Только этой весной по плану должны завершиться работы в калининградском аэропорту «Храброво», нижегородском «Стригино», столичных «Шереметьево» и «Домодедово», а также в возводимом с нуля ростовском «Платове».

Сроки выполнения контрактов переносились многократно: в 2016 году Владимир Путин поручил Минтрансу принять меры «по ликвидации допущенных отставаний при строительстве аэропортовых комплексов». На тот момент наиболее «нелетная погода» была в Саранске, где пришлось отказаться от услуг подрядчика «СК Аэродор», и в Калининграде, где с госзаказом не справилась «Стройновация». Но если в этих аэропортах затем благополучно форсировали работы, то московские воздушные гавани так и остались недостроенными.

В «Шереметьево» модернизация стартовала еще в 2006 году, и в 2015‑м там должны были ввести новую взлетно-посадочную полосу (ВПП‑3). Но ни тогда, ни теперь объект стоимостью 64,1 млрд рублей (все равно что три стадиона) не сдан. В апреле СМИ сообщили, что ВПП‑3 построена на 55%, в ограниченном виде ее введут к концу года, в полном – к 2020‑му.

В «Домодедово» работы затормозил инцидент с подрядчиком Су № 1, строящим ВПП‑2 стоимостью 12,9 млрд рублей. В 2014–2015 годах он почти не продвинулся в работах и был заподозрен в растрате бюджетных 3,2 млрд рублей. Впрочем, делу не дали ход, позволив Су № 1 продолжить работу с отложенным сроком сдачи – на конец 2017 года. По состоянию на апрель 2018‑го ВПП‑2 готова на 80%, на завершение работ у подрядчика нет средств. Также к мундиалю не успеют закончить терминал «Домодедово 2»: согласно действующему контракту, часть прилегающей к нему аэродромной зоны сдадут лишь к сентябрю.

Не ударить в грязь фасадом

Перечень объектов городской инфраструктуры также был урезан до «прожиточного минимума». Так, в Санкт-Петербурге хотели открыть к ЧМ семь станций метро – «Проспект Славы», «Дунайская», «Южная», «Беговая», «Новокрестовская», «Театральная» и «Горный институт». Затем пять из них отложили, оставив «Беговую» и «Новокрестовскую». Но и с ними возникли сложности.

В 2016 году гендиректор петербургского «Метростроя» Вадим Александров охарактеризовал прокладку тоннеля до «Новокрестовской» как «ад и полный провал». Жителям показали новое метро 13 мая – только «Новокрестовскую», только на один день (вечером закрыли на достройку) и исключительно по требованию FIFA. Когда откроется «Беговая», неизвестно.

В Нижнем Новгороде тоже затевалось масштабное развитие метро, но затем вместо восьми станций ограничились одной – «Стрелка». Ее собирались открыть 30 апреля, но потом перенесли на 30 мая. Как пишут местные СМИ, в начале весны рабочим на объекте задерживали зарплату и отказывали в ночлеге.

«Протокольные» дороги (около 100 км на 11 городов) в целом готовы. Другое дело – состояние городских улиц, на которые не жалеют крепких выражений не только жители, но и власти, включая первых лиц страны. Так, в 2016 году премьер-министр Дмитрий Медведев охарактеризовал улицы Волгограда как «убитые», а президент Владимир Путин потребовал от принимающих ЧМ регионов привести в нормативное состояние не менее половины дорог. Итоги исполнения президентского поручения пока не подводились, но главный метод местных властей хорошо известен: точечная заделка ям, так называемый «ремонт картами».

Кое-где сроки явно сорваны. В Самаре не уложились с расширением Красноглинского шоссе, хотя местная пресса прогнозирует, что на недостроенной дороге все равно пустят движение. А Московское шоссе формально отремонтировали за 6,6 млрд рублей, но ямы и разбитые тротуары никуда не делись, и теперь власти региона собираются судиться с подрядчиком. В Волгограде не смогли закончить реконструкцию Центральной набережной и проспекта Ленина, а также отреставрировать пожарную каланчу в центре города. В Нижнем Новгороде в зоне риска Нижневолжская набережная, презентация которой в очередной раз сдвинута с 1 мая на 12 июня – дальше переносить попросту некуда.

Отдельный вопрос – приведение в благообразный вид фасадов зданий вдоль улиц, по которым поедут иностранные гости. Как ни удивительно, но необходимость в таких «потемкинских деревнях» декларирована официально, подход на местах самый серьезный. Хотя справились опять не все. В Самаре не успели снести и отреставрировать 358 ветхих зданий – в результате на некоторых участках попросту установят двухметровые заборы, чтобы туристы не увидели неприглядный местный быт. В Нижнем Новгороде, как признал мэр города Владимир Панов, из 500 фасадов приведены в порядок лишь 130, и то с дефектами, не выполнена модернизация уличного освещения. Креативнее всего к вопросу создания праздничного настроения подошли ростовские власти: на днях местные пользователи соцсетей заметили, что окна домов в исторической части города завешены баннерами, изображающими радостных болельщиков с шарфами, мячами и российским триколором в руках.

Юрий Стрелец⁄Коммерсантъ⁄Vostock Photo
©Юрий Стрелец⁄Коммерсантъ⁄Vostock Photo

Велика Россия, а переночевать негде

Еще одна часть подготовки к ЧМ‑2018 – обновление гостиничного фонда. Ее отдали на откуп частному капиталу: власти планировали, что инвесторы проявят большой интерес и целиком закроют проблему. Просчитались.

Если изначально Россия обещала FIFA построить 100–150 гостиниц, к 2013 году это число сократилось до 63, в 2017‑м в официальных планах значилось 20–30 отелей. Причем эти планы менялись почти ежемесячно вслед за корректировкой намерений самих бизнесменов.

Постепенно выяснилось, что в Санкт-Петербурге перенесли на будущее ввод десятка отелей на полторы тысячи номеров, в Нижнем Новгороде не откроются гостиницы Hilton, Kempinski, Korston, Marriott и Park Inn, в Ростове не успеют достроить Hyatt и Sheraton, в Калининграде не дождутся отеля «Домина» и вторую очередь Рыбной деревни.

Год назад Ростуризм выявил нехватку мест для размещения туристов в шести регионах из 11 – в Волгоградской, Калининградской, Нижегородской, Ростовской, Самарской областях и в Мордовии. В частности, в Самарской области, по данным властей региона, дефицит достигает 50%: гостиницы готовы принять 11 тыс. туристов, а их приедет 20–25 тыс. В этих условиях завышение цен неминуемо.

Впрочем, правительство еще в 2016 году ввело госрегулирование гостиничного бизнеса на период ЧМ – своя планка стоимости номеров определена для каждого региона и каждого класса отелей. С тех пор региональные управления Роспотребнадзора отслеживают «спекулянтов» и судятся с ними.

Однако на частный сектор, к услугам которого гостям ЧМ неизбежно придется обратиться, у властей управы нет. В результате наиболее предприимчивые рантье установили баснословные цены: 30–60 тыс. рублей за сутки в неприглядной провинциальной «однушке». Все рекорды побил Саранск, где с жильем совсем туго: в Сети встречались предложения поселиться на 12 суток в трехкомнатной квартире за 2,5 млн рублей – почти по цене самой жилплощади.

Впрочем, чиновники надеются, что вопрос с жильем решится сам собой – на помощь придут студенческие общежития, теплоходы, санатории, кемпинги. А все возможные накладки компенсирует традиционное русское хлебосольство.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама