Криптовалютная песочница

Поворот в правовое поле

О криптовалютах и их регулировании Владимир Путин много говорил на тематическом совещании, которое состоялось 10 октября. В нем участвовали министр финансов Антон Силуанов, глава ЦБ Эльвира Набиуллина, ее заместитель Ольга Скоробогатова, советник президента Андрей Белоусов и гендиректор платежной системы QIWI Сергей Солонин.

На сайте Кремля тема совещания определена как «использование цифровых технологий в финансовой сфере и внедрение инновационных финансовых инструментов». Президент привычно рассуждал о важности новых технологий, о популярности криптовалют, которые в некоторых странах уже стали полноценным платежным средством, о рисках их использования (отмывании денег, уходе от налогов, мошенничестве, финансировании терроризма и отсутствии обеспечения).

Но среди прочего Путин вдруг призвал не чинить препятствий при внедрении криптовалют, попросил «не нагородить лишних барьеров, а создать необходимые условия для дальнейшего их развития». Из отдельных источников и раньше было известно о неравнодушии Путина к биткойну. Летом на Петербургском международном экономическом форуме первый вице-премьер Игорь Шувалов рассказывал, как глава государства прислушался к президенту Сбербанка Герману Грефу и другим экспертам и «заболел блокчейном».

Но официальная позиция властей до недавнего времени оставалась непреклонной — легализовывать криптовалюты пока рано, в лучшем случае можно открыть доступ к ним для квалифицированных инвесторов, при этом наделить их статусом «иного имущества» (вариант Минфина) или же цифрового товара (предложение ЦБ), но никак не платежного средства. Самую смелую идею высказал Центробанк, пообещав создать национальную криптовалюту, но признать уже существующие отказался даже он.

И вот накануне на том же портале Кремля появился список поручений, которые глава государства разработал по итогам встречи двухнедельной давности. правительству и ЦБ к июлю 2018 года предстоит разработать законопроект, в котором будет прописан статус и определение таких явлений, как криптовалюта, технология распределенных реестров (другими словами, блокчейн), токен (единица криптовалюты, продаваемая в рамках ICO или добываемая в процессе майнинга), смарт-контракт (компьютерный алгоритм, позволяющий заключать сделки в блокчейн-среде без посредников и комиссий). При этом в документе должно быть отдельно прописано, что рубль по-прежнему остается единственным законным платежным средством в России.

«Я так понимаю, что криптовалюты как таковые не будут приравнены к платежным средствам — они будут являться финансовыми инструментами. В каком конкретно формате это будет происходить, пока сказать сложно. Может, будет позаимствован опыт Японии, где криптовалюты приравняли к иностранным валютам. А может быть, выберут путь США, где они обладают статусом ценных бумаг, — рассказал «Профилю» блокчейн-консультант и исследователь криптовалют Денис Смирнов. — Но так или иначе, полноценным платежным средством криптовалюты станут едва ли».

Правда, возможны допущения. Уже после судьбоносного совещания Путин задумался о создании крипторубля, который мог бы стать чем-то средним между рублем и остальными криптовалютами (что в этой связи ждет национальную криптовалюту от ЦБ, пока неясно). Об идее президента рассказал министр связи Николай Никифоров. «Крипторубль будет сделан быстро, потому что если не запустим его, за нас это обязательно кто-то сделает. Государство это понимает», — говорил Никифоров на минувшей неделе. Новую валюту, в которой будут использованы российские технологии, будет невозможно майнить.

«Скорее всего, так и будет, — говорит Денис Смирнов. — Вывод криптовалют в рубли будет организован через аффилированные государством или просто имеющие специальную лицензию биржи. Криптовалюты можно будет менять на этот самый крипторубль, а уже его — по курсу один к одному на живой рубль. Это позволит обеспечить большую прозрачность на рынке криптовалют. Например, торговцев обяжут регистрироваться на Московской бирже».

Добывай и плати

Еще один процесс, который непременно найдет отражение в новом законе — майнинг, или добыча криптовалюты путем проверки, подтверждения и учета операций в блокчейне. Заниматься им можно как в домашних условиях (стоимость «майнинговой фермы» колеблется в пределах 50-100 тысяч рублей), так и в промышленных масштабах. Больше всего профессиональных майнеров в Иркутской области, регионе с самыми низкими в стране тарифами на электроэнергию — всего 80 копеек за кВт⋅ч. Главный побочный эффект майнинга — слишком высокое потребление электричества. Учитывая, что заработать новые токены становится все сложнее из-за возрастающего ажиотажа, майнить дома зачастую невыгодно. К тому же, это влечет перебои в электросети и проблемы с соседями и энергосбытовыми компаниями.

Все большую популярность набирают специализированные пространства для майнинга. «Ростелеком» и «Росэнергоатом» по предложению интернет-омбудсмена Дмитрия Мариничева готовятся открыть гигантскую майнинг-ферму в совместном дата-центре Калининградской области, вблизи Калининской АЭС. Предприниматели из Москвы, Подмосковья и Казани организуют отели для майнинга (охраняемые площади, где можно за арендную плату разместить свои «фермы»). А власти непризнанных республик на постсоветском пространстве (ДНР, Приднестровья и Абхазии), где электроэнергия тоже очень дешева, решили запустить собственные криптовалюты и привлекать под них зарубежные инвестиции.

Государство собирается не просто контролировать майнинг, но и облагать его налогами. Правда, пока не совсем понятно, какими именно. По действующим законам, доход от продажи имущества (а Минфин предлагает считать криптовалюты «иным имуществом») облагается налогом на прибыль (для юридических лиц) или НДФЛ (для физических). Реализация товара (в версии ЦБ — цифрового товара) влечет за собой дополнительный налог — НДС. Таким образом, нынешний вариант Центробанка может принести бюджету больше доходов от майнинга. Но как его регулирование будет реализовано в действительности, пока сказать невозможно.

«Тут вообще речь идет о том, чтобы регулировать нерегулируемое. Как вообще понять, майнил человек или нет. Только если он сам признается — иначе это недоказуемо. Не счетчики же мерить, — указывает старший аналитик Alpari Роман Ткачук. — Другое дело — промышленный майнинг».

«Домашний майнинг контролировать практически невозможно, — соглашается блокчейн-консультант Денис Смирнов. — Но я не уверен, что майнинг как таковой вообще получится обложить налогом. Ведь это просто математическая операция, к которой налогообложение не применимо. Я так понимаю, это все же относится не к самому майнингу, а к торговле добытыми единицами криптовалюты».

«И в этом случае речи о налоге на прибыль не идет. Просто потому что довольно сложно будет доказать получение прибыли — мы не знаем, в убыток себе человек или компания продает криптовалюту или нет, — продолжает собеседник «Профиля». — Я думаю, появится какой-то новый налог, который будут собирать с крупных ферм, о создании которых сейчас то и дело говорят».

Профессор департамента налоговой политики и таможенно-тарифного регулирования Финансового университета Любовь Гончаренко считает, что правительство и ЦБ не будут ничего придумывать и остановятся на НДС: «Главное тут — учесть все операции, производящиеся с помощью новых технологий, грамотно администрировать их. Если это научатся делать, отдельный налог не понадобится — уже есть налог с продаж».

Безопасность ценой спроса

Не мог Путин обойти стороной и ICO (Initial Coin Offering) — аналог традиционного IPO в мире блокчейна. Он тоже будет прописан в законе от правительства и ЦБ. Весь процесс ICO заключается в следующем: компания (чаще всего, стартап) выпускает собственную криптовалюту и предлагает ее (или ее токены) инвесторам. Токены играют роль акций, покупатель которых вкладывается в капитал предприятия и заодно получает право на его будущую продукцию или на какие-нибудь другие блага от эмитента.

Обычно инвесторы покупают токены за криптовалюту, которую создатели стартапа обменивают на обычные (фидуциарные) деньги. Когда проект-эмитент запускается, проданные (а заодно и оставшиеся в собственности его авторов) токены сами превращаются в единицы новой криптовалюты, а ее держатели становятся участниками блокчейн-платформы. Чем популярнее и успешнее компания, тем выше котировки валюты.

ICO используется и создателями новых криптовалют (сейчас по всему миру их зарегистрировано больше тысячи). В этом случае токены выступают своеобразными депозитарными расписками — их держатели в будущем смогут обменять их на валюту, когда она увидит свет.

Основным преимуществом ICO считается его доступность. В интернете есть специальные сервисы, помогающие организовывать размещение токенов. Благодаря непризнанности криптовалют, такая эмиссия не нуждается в государственной регистрации и отчетности, а значит, весь процесс становится похожим на краудфандинг. Однако отсутствием контроля нередко пользуются мошенники. Известны случаи, когда основатели стартапов буквально исчезали с собранным капиталом.

В начале октября американская Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) возбудила первое в истории дело о мошенничестве при ICO. Фигурантами стали предприниматель российского происхождения Максим Заславский и две его компании: Diamond Reserve Club World (DRCW) и Recoin Group Foundation. Первая, по словам Заславского, должна была вкладываться в алмазы, вторая — в недвижимость. В рамках ICO Recoin Group Foundation смогла привлечь около 300 тысяч долларов.

Recoin позиционировалась как первая в мире криптовалюта, обеспеченная недвижимостью. DRCW же обещала держателям токенов скидки на алмазы. Однако, как выяснила SEC, ни одна из компаний не вела никакой деятельности и не проводила сделок. В случае признания вины Заславскому придется вернуть деньги инвесторам и заплатить штраф. Сам он утверждает, что просто еще не успел запустить свои проекты на полную мощность.

Об опасности ICO на этой неделе рассказал даже знаменитый «волк с Уолл-Стрит» — бывший брокер Джордан Белфорт, чья компания в 1990-х работала на внебиржевом рынке и убеждала инвесторов заключать мошеннические сделки. Финансист, ставший героем голливудского фильма с Леонардо ди Каприо в главной роли, провел 22 месяца в тюрьме.

«Сторонники ICO осуществляют глобальную мошенническую схему наивысшего порядка. Может быть, 85% из них ничего плохого и не замышляли, но проблема в том, что даже 5-10% пытающихся обмануть вас — это катастрофа. Это крупнейшая афера в истории, гигантское мошенничество, которое нанесет непоправимый ущерб многим людям. Это гораздо хуже всего того, что делал я», — заявил Белфорт.

Несовершенство механизма ICO признавал даже один из главных мировых адептов блокчейна — основатель криптовалюты Etherium Виталик Бутерин. Большинство ICO проходит как раз на его платформе. Токены многих проектов не несут реальной ценности и преслудуют только одну цель — привлечь как можно больше денег, говорил Бутерин. Инвесторы же не всегда могут оценить риски. К тому же, многие поддаются ажиотажу, который сейчас царит вокруг новых финансовых технологий.

Власти некоторых стран уже пытаются взять ICO под контроль. Все та же SEC летом признала токены стартапа The DAO ценными бумагами и обязала компанию зарегистрировать выпуск новых жетонов. Китай и Южная Корея вовсе запретили ICO, предписав компаниям вернуть уже привлеченные деньги. В России ничего запрещать пока не собираются, но регулировать эмиссию криптовалют не прочь. Как это будет выглядеть на практике, станет понятно ближе к июлю, когда законопроект будет готов. В поручениях Владимира Путина сказано, что опираться следует на классическое IPO.

«Здесь есть несколько вариантов и мнений. Я не могу сказать, что согласен с нашим государством. Приравнивание к IPO не очень корректно. На IPO выходят уже существующие и состоявшиеся компании, а ICO — это формат крауфандинга, пусть и более удобный. Причем применим он не ко всем проектам — идеально ложится на блокчейн-проекты», — говорит Денис Смирнов.

Регулировать первичное размещение токенов государство, по его словам, тоже может по-разному: «Это может быть вариант Америки, когда токены приравнены к ценным бумагам, и к ним применяются все законы о биржевой торговле. Глобально на рынке криптовалют это отразится положительно, но в краткосрочной перспективе отпугнет довольно много людей. В США при каждом ICO есть приписка о том, что гражданам Америки, Китая и Южной Кореи участие запрещено. Хотелось бы видеть более либеральное законодательство. Все сводится к дилемме: государство должно выступать гарантом безопасности, но любое ужесточение приведет к падению спроса».

Пока же о выходе на ICO объявил паблик «ВКонтакте» MDK. Его основатель Роберто Панчвидзе надеется собрать миллион долларов. Первоначальная цена одного токена — 0,013 доллара. Все деньги администраторы паблика обещают пустить на создание нового контента.

Будущее уже рядом

Задолго до принятия профильного закона блокчейн уже собираются применять крупнейшие российские компании и даже госорганы. В июне на Петербургском международном экономическом форуме Сбербанк и ВЭБ опробовали пилотные проекты. Первый будет использовать распределенные реестры для выпуска аккредитивов, которыми Белоруссия будет расплачиваться за продукцию «Северстали», второй планирует применять технологию в системе индивидуального пенсионного капитала, которая должна прийти на смену накопительной пенсии.

Глава Центризбиркома Элла Памфилова нашла для блокчейна еще одно применение. Она хочет использовать его в процедуре досрочного голосования, чтобы бороться с фальсификациями. «Может быть, когда-нибудь будут введены технологии блокчейна. Когда человек уехал, но зарегистрирован на портале госуслуг или еще где-то, он из любой точки может проголосовать за своего муниципального депутата. Может быть, давайте помечтаем», — рассуждала Памфилова накануне.

Рынок криптовалют уже стал неотъемлемой частью финансового мира, и государство хочет идти в ногу со временем, считает блокчейн-консультант Денис Смирнов. Налоги с майнеров важны, но они не главная цель властей. «Вопрос, вводить криптовалюты в правовое поле или не вводить, уже не стоит — это вопрос времени. Пропускать такую дойную корову никто не захочет, и регуляция здесь как раз является ключом к тому, чтоб этот рынок мог жить, развиваться и предоставлять доступ не только энтузиастам, но частным инвесторам, инвестфондам. Когда рынок окрепнет и достаточно разовьется, вот уже он сможет стать отличным подспорьем для государства в плане притока бюджетных средств».

«Первым делом нужно на законодательном уровне определить, что это вообще такое — криптовалюты, блокчейн и майнинг. Тем более, к 2018 году может появиться много новых валют — они возникают чуть ли не каждый день. А уже потом можно и налоги взимать», — соглашается старший аналитик Alpari Роман Ткачук.