Слишком милосердная бойня

В своем докладе Fitch называет нынешний механизм спасения банков за счет льготного кредита для санатора от ЦБ (через Агентство по страхованию вкладов) несовершенным и требующим пересмотра. На то есть сразу несколько причин. Во-первых, существующие правила не обязывают спасенные за счет денег регулятора банки соблюдать его нормативы. Это стимулирует потенциальных покупателей приобретать такие кредитные организации и использовать их в качестве склада для своих плохих активов. «В итоге это только увеличивает расходы государства на спасение», — говорится в докладе. Об этом же прошлым летом говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, анонсируя создание специального фонда консолидации банковского сектора, который будет напрямую, без посредников в лице АСВ и банков-санаторов, входить в капитал «больного» банка.

Финансированием нового фонда займется непосредственно Центробанк. Он же готов выступить организатором каждой конкретной процедуры санации. Планируется, что формироваться фонд будет из отчислений по решению совета директоров ЦБ и из средств самого регулятора. При необходимости спасения какого-либо банка ведомство Набиуллиной будет покупать паи специально созданной управляющей компании, которая на полученные деньги выкупит акции санируемой кредитной организации. В Fitch одобряют инициативу Набиуллиной и ЦБ и надеются, что она поможет решить проблему банковских банкротств.

Еще одна причина отказаться от существующей процедуры кроется в ее дороговизне. «В большинстве случаев стоимость спасения банка значительно превышает стоимость его ликвидации. Мы проанализировали опыт 30 банков, которым понадобилась санация, и выяснили, что Центробанк суммарно потратил на 500 миллиардов рублей больше, чем мог бы [если бы решил ликвидировать проблемные организации]. Большинство таких банков нельзя назвать не то, что системно, но даже регионально значимыми, а их общая доля от рынка не превышает 0,1%. Мы полагаем, что решение о санации в каждом из таких случаев принималось вследствие лоббирования со стороны кредиторов», — пишут авторы доклада.

Кроме того, у Fitch есть вопросы к процедуре выбора санатора. Аналитики считают ее непрозрачной, а требования к претендентам — недостаточно жесткими (даже их ужесточение в апреле прошлого года не сильно изменило ситуацию). Вкупе со слабым контролем со стороны государства это нередко приводит к тому, что трудности испытывают уже сами банки-санаторы. Так было с холдингом «Открытие», который в 2014 году выиграл конкурс за право спасать банк «Траст». На это ЦБ выделил 127 миллиардов рублей: 99 миллиардов достались в виде кредита от АСВ самому «Трасту» и еще 28 миллиардов — непосредственно «Открытию». После завершения санации в холдинге признали, что процедура стала настоящим испытанием.

Наконец, спасение банков неэффективно еще и потому, что снижение рыночных ставок по кредитам (которое наравне с умеренной инфляцией является целью денежно-кредитной политики ЦБ) приводит к уменьшению дохода санируемой организации. А это значит, что государству для закрытия «дыры» в ее балансе придется увеличить размер кредита, стандартная ставка по которому составляет 0,51% годовых. Об этом недавно говорил зампред Центробанка Василий Поздышев. «В условиях высоких ставок, чтобы отработать в течение десяти лет дыру, например, в 10 миллиардов рублей, при дифференциале ставок в 10% годовых, нужно было дать льготный кредит в 16 миллиардов рублей. При снижении инфляции до 4% и, как следствие, ставок на кредитном рынке — до 6-7%, для закрытия той же дыры нужно будет выдать уже 20 миллиардов рублей, что крайне неэффективно. Соответственно, мы должны переходить на другой механизм», — заключил чиновник.

C ним полностью соглашаются аналитики Fitch. Помимо уже упоминавшегося фонда капитализации банковского сектора, который сможет напрямую покупать акции проблемного банка и входить в его капитал, авторы доклада предлагают еще один выход — законодательное закрепление процедуры bail-in. Так называется конвертация требований кредиторов в акции или субординированные (безотзывные) депозиты по низкой ставке. Зачастую она происходит по инициативе руководства банка и даже без ведома его кредиторов и клиентов. Однако бывают и обратные примеры. Одним из них стал банк «Пересвет», оказавшийся на грани банкротства в октябре прошлого года. ЦБ тогда ввел мораторий на расчеты с кредиторами, но те не стали ждать помощи от государства и, объединившись, решили превратить свою дебиторскую задолженность в субординированные 15-летние облигации по ставке 0,51% годовых. Правда, собственных суммарных требований для спасения «Пересвета» им все равно не хватает, и они ведут переговоры с ЦБ.

Год назад министерство финансов уже предлагало ввести bail-in в правовое поле. «Для депозитов физлиц, начиная от ста миллионов или как-то так. Не миллион, не два, не десять. Сумма еще не определена, но она будет очень значительной. Это какие-то отдельные физлица, которые по экономической сути являются как юридические», — говорил заместитель министра Алексей Моисеев. Аналитики Fitch полагают, что регулярное применение bail-in может также сократить государственные расходы. «Правда, пока не ясно, как это будет сочетаться с предлагаемым механизмом спасения от ЦБ», — оговариваются авторы доклада.

Заместитель директора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова считает, что выводы Fitch во многом верны, но слишком увлекаться ликвидацией банков государству тоже не стоит — нужно искать баланс между этими двумя подходами. «Нужно сказать, что Fitch, безусловно, субъективно. К его мнению стоит отнестись критически, как и ко мнению других иностранных рейтинговых агентств, которые, понятно, поддерживают политику своих стран в отношении России. Другое дело, тут есть некоторое рациональное зерно. Сейчас у государства не так много средств, чтобы спасать банки. Показательна история с "Татфондбанком", который находится в подвешенном состоянии. Вроде бы какая-то работа по его спасению ведется, но, в основном, за счет руководства самого банка и правительства Татарстана, а усилий государства по спасению регионального банка не слишком-то заметно», — отметила Мильчакова в беседе с «Профилем».

«Сейчас не та ситуация, как в 2008 году, когда спасение банков было чуть ли не общегосударственной задачей, — продолжает аналитик. — Тогда ВЭБ нашел деньги, к примеру, для спасения проблемного «Связь-банка». Его спасли. Но проблема в том, что сейчас государство вынуждено спасать уже сам ВЭБ. Сейчас ситуация кардинально другая. Банковскую систему нужно зачищать от ненадежных и небольших банков, и ЦБ это делает. У нас слишком много банков в стране для нашего размера ВВП. США и Китай, как первая и вторая экономики мира, могут себе позволить иметь несколько тысяч банков, а нам 600-700 банков много. Но я бы посоветовала властям чуть-чуть повнимательнее относиться к региональным банкам. Понятно, что по объему активов, капитала, по клиентской базе они всегда будут уступать системообразующим банкам. Но если их убирать с рынка, то у регионов просто не будет своих банков, а это неправильно. Поэтому к спасению именно региональных банков нужно подходить более ответственно».

Президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян призывает помнить о клиентах разорившихся банков. Во многих случаях речь идет не только о личных сбережениях, но и об утраченном бизнесе. «Если руководствоваться логикой агентства Fitch, проще уничтожить всех и вся. В комментарии Fitch можно увидеть некий сарказм: уж если уничтожено множество банков, давайте уничтожать ради экономии все, что попадется под руку. Но, слава богу, Центральный банк не склонен к таким крайним формам взаимодействия с рынком, более того, планирует применять новые, более действенные механизмы санации. И это более правильный путь, потому что каждый отзыв лицензии - это клин, вбиваемый в финансовую систему», — отметил глава АРБ в разговоре с «Профилем».

В начале недели Bloomberg опубликовал большой материал, посвященный Эльвире Набиуллиной и ее методам управления банковским сектором, которые издание назвало «финансовой резней». Авторы статьи одновременно и соглашаются с выводами Fitch, и вступают с ними в заочную полемику. Привлеченные изданием эксперты так же, как и аналитики Fitch, сомневаются в уместности санации в ее нынешнем виде. Проблемные банки они называют обузой для государства, и им удается удержаться на плаву во многом из-за влиятельных клиентов и кредиторов.

Однако одновременно с этим авторы указывают, что регулятор в последние годы не стесняется отзывать лицензии у банков, даже у весьма крупных. Это стало возможно, во многом, из-за личного авторитета Набиуллиной — Bloomberg называет ее любимицей Владимира Путина, имеющей прямой доступ к президенту. Примером неоднозначности сложившейся ситуации служит все тот же «Пересвет». С одной стороны, «банк с квазисуверенным статусом» пользовался поддержкой РПЦ и крупнейших клиентов, среди которых были «Русгидро» и Торгово-промышленная палата. С другой, все это не спасло его от неприятностей. «"Пересвет" стал лишь одной из жертв. В 2016 году регулятор закрыл почти 100 банков, а за последние три года этот показатель достиг уже 300. Однако это может оказаться только началом. Ведь в самой большой стране мира осталось еще около 600 банков, а аналитик Fitch Александр Данилов подсчитал, что развивающемуся российскому рынку будет достаточно и десятой части этого», — пишет Bloomberg. Сейчас ЦБ не спешит спасать «Пересвет», и именно это вынуждает кредиторов договариваться между собой о bail-in.

Авторы подчеркивают, что так и не смогли договориться об интервью с самой Набиуллиной, а потому вынуждены были опираться на комментарии людей, знакомых с ситуацией в российском банковском секторе. Один из них, бывший топ-менеджер банка «Империал», Национального резервного банка и экс-депутат Госдумы Александр Лебедев рассказал, что почти все частные банки в стране являются «бомбами замедленного действия», и «неясно, как же их спасать».