От «Монетной конторы» к «Банку казенному»

В начале XVIII века Петр I преобразовал и модернизировал самые разные сферы российской жизни. Однако соответствующую времени банковскую систему так и не создал. И после его царствования стране приходилось обходиться частными «банкирами». Например, в 30‑е годы наиболее известным в России неформальным «банкиром» был Алексей Васильевич Макаров. Бывший личный секретарь Петра I тогда был главой Коммерц-коллегии (аналог нынешнего Минэкономразвития). По совместительству Макаров из личных средств выдавал кредиты аристократам и крупным купцам, порой очень значительные, десятки тысяч рублей. Младший же брат «министра» занимался выдачей мелких ссуд – от рубля до 10 – чиновникам, торговцам и даже крестьянам.

Частный «банк» братьев Макаровых активно работал в Москве и Петербурге, но заменить настоящие кредитные организации, естественно, не мог. И ровно 285 лет назад, 8 января (19-го по н. с.) 1733 года императрица Анна Иоанновна подписала указ «О правилах займа денег из Монетной конторы».

Изначально эта «контора» занималась чеканкой серебряной и медной монеты, но после указа царицы стала первым прообразом настоящего банка в России. Указ так объяснял необходимость упорядоченного кредита: «Понеже многие наши российские подданные, имея в деньгах нужду, принуждены занимать у чужестранных и у прочих, с несносными великими процентами и с закладами такими, которые против взятья денег в полтора или вдвое стоить может, и от того приходят в убожество и разорение, и дают не токмо по 12, но и по 15 и 20 процентов, чего во всем свете не водится…»

Указ предписывал «для государственной и всенародной пользы отдавать деньги в процент всякого чина людям». Ссуды выдавались на срок от 1 до 3 лет под 8% годовых. Кредитные услуги «Монетной конторы» оказались востребованы – если в 1734 году было выдано всего 400 ссуд, то в 1752 году – уже 6452. Средняя сумма кредита составляла порядка 2 тыс. руб.

Однако клиентами «Монетной конторы» стали исключительно аристократы и придворные – вопреки указу на «людей всякого чина» серебряных рублей у конторы просто не хватало. Поэтому почти одновременно с началом кредитной деятельности «Монетной конторы» правительство рассматривало «Проект о банке казенном».

Историки так и не выяснили, кто был автором этого документа, но проект был смелым, предлагая самые современные для той эпохи финансовые инструменты. Капитал «Банка казенного» на первых порах должен был составить 1 млн руб. наличным серебром и 1 млн еще никогда не выпускавшимися в России бумажными банкнотами. Планировалось пустить в оборот купюры номиналом 10, 50, 100 и 200 руб.

Проект предполагал, что благодаря бумажной эмиссии «Банк казенный» сможет массово выдавать ссуды всем желающим, прежде всего купечеству, под 6% годовых. Однако царица Анна Иоанновна на такое смелое нововведение не решилась.

Уже при новой императрице, Елизавете Петровне, в 1744 году похожий проект государственного «Банка долгового» предлагал Василий Никитич Татищев. Знаменитый историк и экономист тогда был губернатором Астрахани, главного центра азиатской коммерции России, и хорошо знал нужду отечественного купечества в доступном и упорядоченном кредите. Задуманный Татищевым «банк долговой с умеренным ростом» (то есть с невысоким процентом) планировался как настоящее коммерческое предприятие – он должен был не только выдавать кредиты, но и пускать в оборот привлеченные средства.

Однако перейти от различных проектов к учреждению реальных банков Российская империя смогла лишь в середине XVIII века, когда царская казна наполнилась не только серебром и медью с многочисленных заводов Урала, но и доходами от «винной монополии» на крепкий алкоголь. И 13 мая 1754 года появился указ императрицы Елизаветы Петровны: «Учредить Государственные Банки из казны Нашей, первый для дворянства в Москве и в Санкт-Петербурге, второй для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции и купечества…»