Высокие технологии в банке для огурцов

Обшарпанная комната в гостинице советской постройки причудливо контрастирует с содержанием грандиозного заявления Дмитрия Лопатина. «Я хочу раз и навсегда решить энергетические проблемы мира», – говорит 27‑летний физик. С потолка импровизированной лаборатории в гостинице льется тусклый свет двух энергосберегающих ламп. На огнеупорной рабочей поверхности – экспериментальная установка Лопатина: соединенные проводами трубки и самодельные центрифуги. В качестве вакуум-камеры – банка для огурцов. В руке у Лопатина шприц, с помощью которого он наносит растворитель, диметилформамид, на небольшие стеклянные пластины.

Лопатин с помощью трех сотрудников разработал новаторский способ 3D-печати для производства солнечных батарей. Его фотоэлементы даже в туман генерируют солидное количество энергии. «В конечном итоге мы окажемся в 5 раз дешевле и в 3 раза эффективнее, чем существующая технология», – говорит Лопатин. Два года назад кубанский исследователь учредил ООО «Фотохим Электроникс». Правительство Москвы через фонд, осуществляющий поддержку инноваций, предоставило ему 700 000 рублей. Физик принадлежит к поколению ученых, на которое делает ставку Владимир Путин, когда говорит о возвращении стране статуса великой научной державы.

Миллиарды на бумажные успехи

В последние годы Россия направляла на научные исследования и развитие около 5% бюджета. Кремль инициировал строительство наукограда Сколково, инвестировал миллиарды в госконцерн «Роснано», начал реформировать старомодную Академию наук. Это крупнейшее научное учреждение в мире, насчитывающее 68 тыс. сотрудников и 762 института.

Чтобы оставаться мировой державой, России нужно продолжить традицию научных достижений СССР, чьи ученые построили первую атомную электростанцию, запустили в космос первый спутник и первого человека.

«Мы находимся в состоянии экономической войны с Западом», – говорит один из ведущих российских ИТ-предпринимателей Игорь Ашманов. – Нам необходимо снова обрести большую технологическую независимость». Отсюда планы разработать для Кремля программное обеспечение, которое заменило бы продукты Apple и Microsoft в правительственных компьютерах.

В рейтинге инновационных экономик, по версии американского информационного агентства Blloomberg, Россия занимает 12-е место, сразу после Израиля, существенно опережая такие страны с переходной экономикой, как Китай и Индия. Часть ученых, ранее уехавших на Запад, сегодня вернулись на Родину. Но в то же время развитию препятствуют коррупция и бюрократия, халатность и менталитет осажденной крепости, которая держит оборону против Запада. Только в 2013–2014 годах активисты выявили плагиат более чем в 2 тыс. научных работ, 35 ученых и политиков были вынуждены вернуть присвоенные им ученые степени. «Мы закачиваем в эту систему миллиарды, – сетует вице-премьер Дмитрий Рогозин, – однако многие успехи существуют только на бумаге».

Наручники для ученого

Владимир Путин хочет выдающихся технологических достижений, но пытается двигать вперед науку и экономику без модернизации общества и политической системы. Наоборот, он делает ставку на авторитарное управление государством.

К числу жертв такой политики относится и изобретатель Лопатин. 4 июля прошлого года он отправился в администрацию краснодарской таможни. Лопатин должен был получить бандероль с растворителем гамма-бутеролактоном, заказанным по интернету из Китая. Там представители Госнаркоконтроля надели на него наручники. Оказалось, что субстанция, используемая Лопатиным для его «солнечных» разработок, может служить и в качестве наркотика. Последовал длительный судебный процесс, Лопатина сначала приговорили к трем годам условно с запретом выезда за рубеж, позднее он смог выиграть апелляцию.

Британский научный журнал Nature полгода назад раскрыл, что Федеральная служба безопасности оказывает давление на ведущих ученых МГУ. Перед публикацией своих работ они обязаны предоставлять их для цензуры.

В прошлом году российский Минюст закрыл фонд «Династия» 82‑летнего миллиардера Дмитрия Зимина, публиковавший научно-популярные книги и организовавший летние школы для юных ученых. Зимин, учредитель российского концерна сотовой связи, перевел фонду деньги со своих зарубежных счетов, и органы юстиции сочли «Династию» опасным «иностранным агентом». В советские годы Зимин участвовал в разработке МРЛС «Дон-2Н», которая по сей день защищает российскую столицу от баллистических ракет.

«Такова Россия, – говорит Лопатин. – Одной рукой государство тебе помогает, другой душит». Он не очень верит, что сможет найти инвестора, который вложится в выпуск его солнечных батарей в России. Поэтому первое производство изобретатель планирует запустить в Индии. Лопатин любит родную Кубань. Но если станет совсем худо, готов учредить компанию за границей, «разумеется, в Америке».

В хвосте двадцатки

Только в Кремниевой долине, калифорнийском питомнике постиндустриального бума, трудятся тысячи русскоязычных ученых. После распада Советского Союза более 100 тыс. исследователей покинули объятую кризисом родину. Три из четырех российских нобелевских лауреатов в области физики последних 25 лет получили образование еще в СССР, и только один из них сегодня живет в России – это 86‑летний физик Жорес Алферов. Он убежден, что способность к инновациям для России – «вопрос жизни и смерти».

Посредством масштабных проектов Кремль пытается не допустить, чтобы лучшие головы уезжали из страны. Во главе госкорпорации «Роснано» стоит Анатолий Чубайс – один из «отцов» приватизации, проводившейся в 90‑е годы. В «Роснано» он возглавляет инвестиционный фонд, конгломерат из 68 заводов и R&D‑центров.

Один из образцовых объектов, ООО «ГемаКор», расположен в одном из 19 технопарков, созданных столичным правительством. Резиденты технопарка платят невысокую арендную плату и получают налоговые льготы.

«ГемаКор» разрабатывает технологию, получившую название «тромбодинамика», которая помогает быстрее и надежнее выявлять риск тромбоза и кровотечений при операциях или беременности. «Нам удалось точно сымитировать то, что происходит в организме», – говорит Илья Спиридонов, 34‑летний биохимик, генеральный директор основанной 6 лет назад компании. 90 таких приборов уже используется по всей России, в Европе они пока не сертифицированы. «Россия бросает огромные средства на бесперспективные проекты, – говорит Спиридонов. – Нужно или с самого начала ориентироваться на мировой рынок, или вообще не браться за это».

Это было слабым местом еще советской науки. Система рождала выдающихся ученых, но создавала немного конкурентоспособных продуктов, не являвшихся детищами оборонки. По количеству патентных заявок, отмечается в недавнем докладе Всемирной организации интеллектуальной собственности, Россия занимает 19-е место (169 заявок на миллион жителей). Германия с 913 заявками – 4‑е; лидирует Южная Корея – свыше 3 тыс.заявок.

Атлант науку держит…

Переломить ситуацию и сделать «сообщение» между наукой и экономикой более интенсивным Владимир Путин поручил физику Владимиру Фортову. На стене его кабинета цитата Сталина: «Мое мнение: 1) не терять больше ни одной минуты на болтовню о плане; 2) начать немедленный практический приступ к делу». Сталин написал эти слова в 1921 году в своем письме к Ленину по поводу электрификации страны. «Просто я не люблю лишнюю бюрократию», – говорит 70‑летний Фортов, 3 года назад возглавивший РАН.

Фортов не сталинист, он – открытый миру модернизатор. Он сетует, что Китай и Индия уже обошли Россию по количеству международных научных публикаций. Его академия должна стать моложе и динамичнее; Кремль хочет в большей мере «перебазировать» исследовательскую деятельность и по американскому примеру обеспечить ее более тесную интеграцию с экономикой.

В НИИ физики высоких температур, директором которого является Фортов, большинство сотрудников, как и Фортов, давно достигли пенсионного возраста. Однако в одной из лабораторий молодые ученые работают над будущим. В частности, над чудодейственным аппаратом, который однажды сможет заменить антибиотики, к которым все больше микроорганизмов становятся невосприимчивыми.

Фортов демонстрирует и еще более интересную, масштабную установку. Внутри цеха высотой с пятиэтажный дом – огромный подсоединенный к компьютерам и измерительным комплексам шар с толстыми стенками из стали. Испытательная камера выдерживает взрывы до одной тонны в тротиловом эквиваленте. «Здесь мы моделируем некоторые из самых страшных катастроф в истории», – объясняет Фортов; к их числу относятся, в частности, взрывы на Чернобыльской АЭС в 1986 году и в Фукусиме 5 лет назад. «Мы исследуем каждую секунду взрыва, чтобы лучше разобраться, как при внештатной ситуации его можно предотвратить», – говорит он.

Для фотографии глава Академии наук позирует под шаром, в котором размещается взрывная камера. Он поднимает руки над головой и прижимает их к металлу. Смотрится это так, будто Фортов, реинкарнация греческого Атланта, держит гигантский шар на своих руках. Немногим позднее правительственная «Российская газета» поместит эту символическую фотографию на первую полосу. Больше никто не сможет усомниться: реформирование российской науки – труд титанический.

Печатается в сокращении