Архивная публикация 2006 года: "Им повезло родиться позже"
В течение четверти века с момента открытия СПИДа каждый день от эпидемии этой болезни гибнут 8 тыс. человек, преимущественно в Африке. В промышленных странах, таких как Германия, этот недуг стал хроническим и поддается лечению. Но в результате люди становятся более беспечными и число заразившихся ВИЧ-инфекцией растет. Двадцатишестилетняя Тина Леффлер не употребляет наркотики, не занимается проституцией, не ведет беспорядочную половую жизнь; ее нельзя назвать легкомысленной, и она никогда не бывала в Африке. Одним словом, эта жительница Франкфурта не входит ни в одну из так называемых групп риска, наиболее подверженных смертоносному СПИДу. Она никак не должна была заразиться.
И все-таки это случилось. Ее первый мужчина не только лишил ее девственности, но и передал ей вирус иммунодефицита. Четыре года они были вместе. Она принимала противозачаточные таблетки, а о СПИДе и не думала. Он же, как выяснилось впоследствии, развлекался, как только можно, не предохраняясь.
В 2000 году Тина попала в больницу на операцию. Анализ крови на ВИЧ дал положительный результат. Она не могла поверить, целый месяц рыдала. «У меня возникло столько вопросов! Не заразила ли я своего партнера? Смогу ли в будущем иметь семью? Не запретят ли мне работать фельдшером?» — вспоминает Леффлер.
Об эпидемии СПИДа в Германии теперь перестали говорить, как будто этой проблемы никогда и не существовало. Еще в 80-х и начале 90-х годов СПИД был главной проблемой здравоохранения и аккумулировал все страхи, существовавшие в обществе. Депутат бундестага от ХСС Петер Гаувайлер, занимавшийся вопросами здравоохранения, потребовал принять государственные меры против ВИЧ-инфицированных, вплоть до их интернирования. Это венерическое заболевание возникло неизвестно откуда, и от него всего можно было ожидать. Тогда казались непоколебимыми две истины: во-первых, число больных удваивается каждые 12—18 месяцев, во-вторых, всем придется умереть в молодом возрасте и в страшных мучениях — сначала эта участь постигнет гомосексуалистов, с которых началась эпидемия, а затем и остальных инфицированных.
Журнал «Шпигель» стал первым немецким печатным изданием, которое написало об этой загадочной болезни (№22 за 1982 год). Позже публикации по СПИДу 17 раз становились в журнале «темой номера», и они крайне редко внушали оптимизм. Этот вирус, изменяющий форму, слишком изворотлив, чтобы человек смог когда-либо его победить. Если не удастся кардинально повлиять на ситуацию, апокалипсис не заставит себя ждать. Такие настроения преобладали при обсуждении темы СПИДа.
В эти дни в канадском Торонто на международную конференцию, посвященную теме СПИДа, собралось более 20 тыс. исследователей, активистов и инфицированных, чтобы подвести итоги 25-летней борьбы с ужасным вирусом. Вердикт их будет двояким.
В июне 1981 года медики сообщили о пяти молодых гомосексуалистах из Лос-Анджелеса, заболевших редкой формой воспаления легких. Несколько недель спустя поступила информация об аналогичных пациентах из Нью-Йорка, страдавших от редкого вида рака кожи. С тех пор убивший этих людей смертоносный вирус иммунодефицита человека стремительно распространился по всему земному шару. Более 25 млн. человек умерли, более 40 млн. являются носителями вируса. В обширных районах мира эпидемия вообще не контролируется.
В Африке вирус истребляет народы и разрушает экономику. Миллионы детей растут без родителей. Учителя, врачи, адвокаты, инженеры, офицеры и служащие умирают молодыми, едва начав профессиональную карьеру. В Индии, Китае и Восточной Европе развитие событий может пойти по тому же сценарию. Каждый день в мире от СПИДа умирают 8 тыс. человек, а 13 тыс. заражаются ВИЧ. По прогнозам ученых, в 2025 году число инфицированных достигнет 100 млн.
Вакцина для прививки еще не создана, как не найден и метод излечения больных. Итоги 25 лет исследований, стоивших миллиарды долларов, были бы ничтожными, если бы не пример людей, мужественно борющихся против СПИДа. Таких, как Тина Леффлер, Ральф Лоренц, Кристиан Штегниц. Все они живут во Франкфурте, и все трое являются носителями ВИЧ.
Тина — молодая красивая женщина. Она много смеется, многое успевает, у нее есть собака и хобби — футбол. «Я веду совершенно нормальную жизнь, как все», — утверждает Тина. Она работает в больнице, дважды в месяц ходит в школы, чтобы просвещать детей о ВИЧ и СПИДе. Никто не изложит эту информацию правдивее, чем она. Но Тина Леффлер — не настоящее имя этой женщины. Потому что в Германии, как и в других странах, СПИД остается клеймом — его называют «эпидемией похотливых», «чумой гомиков и наркоманов». Эта болезнь считается куда менее «приличной», чем рак. Не все еще знают даже, что ВИЧ не передается через рукопожатие или поцелуй в щеку.
Оправившись от шока, Леффлер научилась жить с вирусом в крови. Два с половиной года назад у нее появился любимый мужчина. Для них защищенный секс является делом само собой разумеющимся. Сейчас они подумывают о детях, и, как уверяют врачи, этому ничто не препятствует.
Передача вируса младенцу маловероятна благодаря современным лекарственным препаратам. «Я не схожу с ума из-за вируса», — говорит Тина. Иногда она совсем о нем забывает, пока он сам не напомнит о себе. Каждые три месяца женщина приходит в «дом №68» — Центр ВИЧ при Франкфуртском университете. Там она сдает кровь и узнает о состоянии своего здоровья. В настоящий момент в каждом миллилитре ее крови кишит 16 тыс. вирусов иммунодефицита — неплохой показатель. На момент, когда был поставлен диагноз, их число составляло 5 тыс. «Наступит день, когда придется глотать таблетки — и так до конца жизни». Но и это ее не пугает.
Еще в 90-е годы врачи посоветовали бы таким пациентам, как Тина, в ускоренном темпе насладиться жизнью — напоследок. Тем, у кого обнаруживали ВИЧ, по человеческим меркам можно было не беспокоиться о пенсии. После многолетнего инкубационного периода без болей и особых жалоб наступало время мучений. Иммунная система выходила из строя, начинались бесконечные инфекции, опухоли, наступало истощение, подкрадывалась инвалидность, а затем приходила спасительная смерть.
«Дом №68» стал фронтовым госпиталем в этом призрачном блицкриге. Едва медсестра Михаэла Барконе успевала запомнить лицо пациента, как оказывалось, что он уже умер. ВИЧ уничтожал людей с такой скоростью, какой врачи и санитары прежде не видели, и они ощущали свое полное бессилие. И потому, по словам Барконе, атмосфера была не сравнимой ни с чем: «Никто не переживал о повседневных проблемах». Драматичность каждодневных событий в клинике затмевала собой все остальное.
Эти времена прошли. Михаэла Барконе уже не может припомнить, когда в последний раз в «доме №68» умирали люди. В Центре ВИЧ сейчас наблюдаются 2 тыс. пациентов. Это самое большое амбулаторное отделение для больных СПИДом, а в остальном — совершенно обыкновенное медицинское учреждение, где ничто не напоминает о страшных первых годах. ВИЧ-инфицированные приходят и уходят, они не выглядят изможденными, на лицах нет предательских следов болезни, они кажутся бодрыми и здоровыми.
«Средняя продолжительность жизни этих пациентов сегодня приближается к показателям обычных людей», — говорит Шломо Сташевски, руководитель Центра ВИЧ. Ральф Лоренц знает только с октября 2005 года, что у него ВИЧ. В курсе проблемы лишь четыре человека из его окружения, мать в это число не входит. И на работе, в отделе информационных технологий крупного франкфуртского концерна, тоже никто не должен об этом знать. «Иначе моя карьера разрушится», — считает Ральф.
«Раньше я сказал бы: сам виноват, надо было предохраняться, любой знает, как это делается». Поэтому Ральф так стыдится своей инфекции. Даже с бойфрендом, с которым они вместе уже шесть лет, они всегда использовали презервативы. Но однажды Лоренц изменил своему партнеру и заразился. Когда он, сгорая от стыда, сообщил об этом другу, «оба рыдали». Партнер поддержал его, и это придало Ральфу сил. Сейчас болезнь прогрессирует, у него хроническая усталость, спортом занимается с трудом, на языке стали расти волосы, недавно было воспаление легких. Время настало: уже две недели Лоренц принимает медикаменты, изобретение которых так сильно изменило судьбу инфицированных. Лоренц не падает духом: «Я буду пить таблетки, и все образуется».
Два десятка лет назад он был бы обречен, теперь же радуется, что ему повезло родиться позже. Для большей части пациентов, считает Сташевски, ВИЧ — хроническая болезнь, которую можно держать под контролем. Это что-то вроде инфекционной формы диабета, если такое было бы возможно. В Германии люди все еще умирают от СПИДа, в прошлом году их было 750. Большинство слишком поздно начали лечиться или не принимали таблетки.
Для остальных Сташевски может многое сделать, особенно если диагноз поставлен достаточно рано. Уже около десяти лет существует комбинированная терапия HAART (Highly Active Antiretroviral Therapy). Американские ученые открыли, что для достижения положительного эффекта нужно сочетать три субстанции против ретровирусов. Эта терапия возвращала к жизни тех, кто одной ногой был уже на том свете. Хосписы пришлось закрывать, поскольку стало мало умирающих. Поначалу многие боялись, что вирус приспособится к этим медикаментам, но они сохраняют эффективность, как в первые дни. Сейчас тело Лоренца — поле боя. Настоящая смертельная схватка, как в фильмах о Джеймсе Бонде. Вирусам придется туго — через несколько дней или недель их число станет сильно сокращаться, пока тест не покажет, что их и вовсе нет в крови. Иммунная система Лоренца отдохнет, достигнет нужного уровня. Но окончательно излечить человека невозможно. Вирус СПИДа засядет в укрытии и выйдет, если Лоренц прекратит принимать таблетки. Тогда, возможно, болезнь примет более тяжелую форму. Этого нельзя допустить.
Кристиан Штегниц был примером того, как не надо поступать во времена СПИДа. Он пренебрегал всеми средствами защиты, хотя знал, что для профилактики заражения ВИЧ нужно использовать презерватив. Днем он работал консультантом по кредитам в Dresdner Bank, а вечерами развлекался. Сегодня Кристиан не может дать рационального объяснения своему поведению — ведь он все время шел на риск, «такой характер». Когда в марте 1988 года у него в крови обнаружили вирус, он воспринял это известие без эмоций и еще восемь лет «не сталкивался с этой проблемой». Результат — рак пищевода и 7,5 млн. вирусов в миллилитре крови. Он пришел в «дом №68», увидел умирающих от СПИДа и захотел жить. Сейчас Штегницу 52, и единственное, на что он жалуется в связи со СПИДом, — это безделье. Он бы с радостью работал, но остается невостребованным на рынке труда.
Сначала Штегниц пил по 20 таблеток в день по строгому расписанию. Некоторые лекарства следовало принимать обязательно ночью, другие требовали исключить из пищи любые жиры, третьи обязательно должны были быть охлажденными. Многие больные не справлялись с такой сложной схемой. Производители лекарств постарались облегчить им задачу. Сейчас Штегниц просто принимает одновременно три таблетки от ВИЧ в день. А тем временем в США уже появились еще более современные лекарства. Некоторые пациенты жалуются на побочные эффекты терапии, но многие из них врачи могут устранить или минимизировать.
Однако путь к этому успеху вымощен смертями. За прошедшие 25 лет 18 тыс. немцев умерли от ВИЧ, в их числе актер Клаус Шварцкопф и теннисист Михаэль Вестфаль. В настоящий момент в Германии около 49 тыс. ВИЧ-инфицированных. Две трети из них об этом знают. 20 тыс. человек уже на стадии болезни и принимают медикаменты. У 85% из них, по словам Сташевски, вирусов в крови не обнаруживается. Каждый год число инфицированных увеличивается на 2,5 тыс., большинство из них гомосексуалисты. Чем менее ужасным становится СПИД, тем больше людей готовы рисковать. Уже поговаривают, что в среде гомосексуалистов начинают пренебрежительно относиться к презервативам. Если потенциальный сексуальный партнер выглядит молодым и здоровым, многие думают, что вируса у него нет. В Германии для гетеросексуальных мужчин и женщин, не принимающих наркотики, риск заражения стал минимальным. Тине Леффлер просто крупно не повезло, как людям, в которых попадает молния. Тем не менее эпидемиолог берлинского Института имени Роберта Коха Ульрих Маркус рекомендует гетеросексуалам пользоваться презервативами. Больше, чем ВИЧ, женщинам угрожают хламидии — бактерии, передающиеся половым путем, способные привести не к смерти, а к бесплодию. В крупных городах инфицированы уже около 10% молодых женщин.
Как же удалось Германии относительно легко отделаться? В 80-е годы многие эксперты полагали, что уже тогда были заражены сотни тысяч немцев. Ключевую роль в предотвращении катастрофы Маркус приписывает проституткам. Профессионалки в кварталах красных фонарей рано осознали опасность и стали настаивать на использовании презервативов, чем прервали цепочку заражения среди гетеросексуалов.
В Африке дело обстояло совсем по-другому. Когда речь идет о помощи развивающимся странам, почти никто не говорит о борьбе со СПИДом. «Мы должны поделиться со всем миром тем, чему научились здесь», — говорит Сташевски. Сейчас он налаживает сотрудничество с клиникой в Лесото, стране, где каждый четвертый житель является носителем вируса иммунодефицита. Врачи из этой клиники смогут научиться во Франкфурте, как помочь людям выжить.
Сегодня более 1,3 млн. пациентов в мире получают медикаменты, спасающие им жизнь. Доступ к этим препаратам от СПИДа имеет все больше бедных людей в третьем мире — но далеко не все. В этом году около 3 млн. больных в мире, и прежде всего в Африке, умрут только потому, что у них нет нужных лекарств.
В течение четверти века с момента открытия СПИДа каждый день от эпидемии этой болезни гибнут 8 тыс. человек, преимущественно в Африке. В промышленных странах, таких как Германия, этот недуг стал хроническим и поддается лечению. Но в результате люди становятся более беспечными и число заразившихся ВИЧ-инфекцией растет. Двадцатишестилетняя Тина Леффлер не употребляет наркотики, не занимается проституцией, не ведет беспорядочную половую жизнь; ее нельзя назвать легкомысленной, и она никогда не бывала в Африке. Одним словом, эта жительница Франкфурта не входит ни в одну из так называемых групп риска, наиболее подверженных смертоносному СПИДу. Она никак не должна была заразиться.
И все-таки это случилось. Ее первый мужчина не только лишил ее девственности, но и передал ей вирус иммунодефицита. Четыре года они были вместе. Она принимала противозачаточные таблетки, а о СПИДе и не думала. Он же, как выяснилось впоследствии, развлекался, как только можно, не предохраняясь.
В 2000 году Тина попала в больницу на операцию. Анализ крови на ВИЧ дал положительный результат. Она не могла поверить, целый месяц рыдала. «У меня возникло столько вопросов! Не заразила ли я своего партнера? Смогу ли в будущем иметь семью? Не запретят ли мне работать фельдшером?» — вспоминает Леффлер.
Об эпидемии СПИДа в Германии теперь перестали говорить, как будто этой проблемы никогда и не существовало. Еще в 80-х и начале 90-х годов СПИД был главной проблемой здравоохранения и аккумулировал все страхи, существовавшие в обществе. Депутат бундестага от ХСС Петер Гаувайлер, занимавшийся вопросами здравоохранения, потребовал принять государственные меры против ВИЧ-инфицированных, вплоть до их интернирования. Это венерическое заболевание возникло неизвестно откуда, и от него всего можно было ожидать. Тогда казались непоколебимыми две истины: во-первых, число больных удваивается каждые 12—18 месяцев, во-вторых, всем придется умереть в молодом возрасте и в страшных мучениях — сначала эта участь постигнет гомосексуалистов, с которых началась эпидемия, а затем и остальных инфицированных.
Журнал «Шпигель» стал первым немецким печатным изданием, которое написало об этой загадочной болезни (№22 за 1982 год). Позже публикации по СПИДу 17 раз становились в журнале «темой номера», и они крайне редко внушали оптимизм. Этот вирус, изменяющий форму, слишком изворотлив, чтобы человек смог когда-либо его победить. Если не удастся кардинально повлиять на ситуацию, апокалипсис не заставит себя ждать. Такие настроения преобладали при обсуждении темы СПИДа.
В эти дни в канадском Торонто на международную конференцию, посвященную теме СПИДа, собралось более 20 тыс. исследователей, активистов и инфицированных, чтобы подвести итоги 25-летней борьбы с ужасным вирусом. Вердикт их будет двояким.
В июне 1981 года медики сообщили о пяти молодых гомосексуалистах из Лос-Анджелеса, заболевших редкой формой воспаления легких. Несколько недель спустя поступила информация об аналогичных пациентах из Нью-Йорка, страдавших от редкого вида рака кожи. С тех пор убивший этих людей смертоносный вирус иммунодефицита человека стремительно распространился по всему земному шару. Более 25 млн. человек умерли, более 40 млн. являются носителями вируса. В обширных районах мира эпидемия вообще не контролируется.
В Африке вирус истребляет народы и разрушает экономику. Миллионы детей растут без родителей. Учителя, врачи, адвокаты, инженеры, офицеры и служащие умирают молодыми, едва начав профессиональную карьеру. В Индии, Китае и Восточной Европе развитие событий может пойти по тому же сценарию. Каждый день в мире от СПИДа умирают 8 тыс. человек, а 13 тыс. заражаются ВИЧ. По прогнозам ученых, в 2025 году число инфицированных достигнет 100 млн.
Вакцина для прививки еще не создана, как не найден и метод излечения больных. Итоги 25 лет исследований, стоивших миллиарды долларов, были бы ничтожными, если бы не пример людей, мужественно борющихся против СПИДа. Таких, как Тина Леффлер, Ральф Лоренц, Кристиан Штегниц. Все они живут во Франкфурте, и все трое являются носителями ВИЧ.
Тина — молодая красивая женщина. Она много смеется, многое успевает, у нее есть собака и хобби — футбол. «Я веду совершенно нормальную жизнь, как все», — утверждает Тина. Она работает в больнице, дважды в месяц ходит в школы, чтобы просвещать детей о ВИЧ и СПИДе. Никто не изложит эту информацию правдивее, чем она. Но Тина Леффлер — не настоящее имя этой женщины. Потому что в Германии, как и в других странах, СПИД остается клеймом — его называют «эпидемией похотливых», «чумой гомиков и наркоманов». Эта болезнь считается куда менее «приличной», чем рак. Не все еще знают даже, что ВИЧ не передается через рукопожатие или поцелуй в щеку.
Оправившись от шока, Леффлер научилась жить с вирусом в крови. Два с половиной года назад у нее появился любимый мужчина. Для них защищенный секс является делом само собой разумеющимся. Сейчас они подумывают о детях, и, как уверяют врачи, этому ничто не препятствует.
Передача вируса младенцу маловероятна благодаря современным лекарственным препаратам. «Я не схожу с ума из-за вируса», — говорит Тина. Иногда она совсем о нем забывает, пока он сам не напомнит о себе. Каждые три месяца женщина приходит в «дом №68» — Центр ВИЧ при Франкфуртском университете. Там она сдает кровь и узнает о состоянии своего здоровья. В настоящий момент в каждом миллилитре ее крови кишит 16 тыс. вирусов иммунодефицита — неплохой показатель. На момент, когда был поставлен диагноз, их число составляло 5 тыс. «Наступит день, когда придется глотать таблетки — и так до конца жизни». Но и это ее не пугает.
Еще в 90-е годы врачи посоветовали бы таким пациентам, как Тина, в ускоренном темпе насладиться жизнью — напоследок. Тем, у кого обнаруживали ВИЧ, по человеческим меркам можно было не беспокоиться о пенсии. После многолетнего инкубационного периода без болей и особых жалоб наступало время мучений. Иммунная система выходила из строя, начинались бесконечные инфекции, опухоли, наступало истощение, подкрадывалась инвалидность, а затем приходила спасительная смерть.
«Дом №68» стал фронтовым госпиталем в этом призрачном блицкриге. Едва медсестра Михаэла Барконе успевала запомнить лицо пациента, как оказывалось, что он уже умер. ВИЧ уничтожал людей с такой скоростью, какой врачи и санитары прежде не видели, и они ощущали свое полное бессилие. И потому, по словам Барконе, атмосфера была не сравнимой ни с чем: «Никто не переживал о повседневных проблемах». Драматичность каждодневных событий в клинике затмевала собой все остальное.
Эти времена прошли. Михаэла Барконе уже не может припомнить, когда в последний раз в «доме №68» умирали люди. В Центре ВИЧ сейчас наблюдаются 2 тыс. пациентов. Это самое большое амбулаторное отделение для больных СПИДом, а в остальном — совершенно обыкновенное медицинское учреждение, где ничто не напоминает о страшных первых годах. ВИЧ-инфицированные приходят и уходят, они не выглядят изможденными, на лицах нет предательских следов болезни, они кажутся бодрыми и здоровыми.
«Средняя продолжительность жизни этих пациентов сегодня приближается к показателям обычных людей», — говорит Шломо Сташевски, руководитель Центра ВИЧ. Ральф Лоренц знает только с октября 2005 года, что у него ВИЧ. В курсе проблемы лишь четыре человека из его окружения, мать в это число не входит. И на работе, в отделе информационных технологий крупного франкфуртского концерна, тоже никто не должен об этом знать. «Иначе моя карьера разрушится», — считает Ральф.
«Раньше я сказал бы: сам виноват, надо было предохраняться, любой знает, как это делается». Поэтому Ральф так стыдится своей инфекции. Даже с бойфрендом, с которым они вместе уже шесть лет, они всегда использовали презервативы. Но однажды Лоренц изменил своему партнеру и заразился. Когда он, сгорая от стыда, сообщил об этом другу, «оба рыдали». Партнер поддержал его, и это придало Ральфу сил. Сейчас болезнь прогрессирует, у него хроническая усталость, спортом занимается с трудом, на языке стали расти волосы, недавно было воспаление легких. Время настало: уже две недели Лоренц принимает медикаменты, изобретение которых так сильно изменило судьбу инфицированных. Лоренц не падает духом: «Я буду пить таблетки, и все образуется».
Два десятка лет назад он был бы обречен, теперь же радуется, что ему повезло родиться позже. Для большей части пациентов, считает Сташевски, ВИЧ — хроническая болезнь, которую можно держать под контролем. Это что-то вроде инфекционной формы диабета, если такое было бы возможно. В Германии люди все еще умирают от СПИДа, в прошлом году их было 750. Большинство слишком поздно начали лечиться или не принимали таблетки.
Для остальных Сташевски может многое сделать, особенно если диагноз поставлен достаточно рано. Уже около десяти лет существует комбинированная терапия HAART (Highly Active Antiretroviral Therapy). Американские ученые открыли, что для достижения положительного эффекта нужно сочетать три субстанции против ретровирусов. Эта терапия возвращала к жизни тех, кто одной ногой был уже на том свете. Хосписы пришлось закрывать, поскольку стало мало умирающих. Поначалу многие боялись, что вирус приспособится к этим медикаментам, но они сохраняют эффективность, как в первые дни. Сейчас тело Лоренца — поле боя. Настоящая смертельная схватка, как в фильмах о Джеймсе Бонде. Вирусам придется туго — через несколько дней или недель их число станет сильно сокращаться, пока тест не покажет, что их и вовсе нет в крови. Иммунная система Лоренца отдохнет, достигнет нужного уровня. Но окончательно излечить человека невозможно. Вирус СПИДа засядет в укрытии и выйдет, если Лоренц прекратит принимать таблетки. Тогда, возможно, болезнь примет более тяжелую форму. Этого нельзя допустить.
Кристиан Штегниц был примером того, как не надо поступать во времена СПИДа. Он пренебрегал всеми средствами защиты, хотя знал, что для профилактики заражения ВИЧ нужно использовать презерватив. Днем он работал консультантом по кредитам в Dresdner Bank, а вечерами развлекался. Сегодня Кристиан не может дать рационального объяснения своему поведению — ведь он все время шел на риск, «такой характер». Когда в марте 1988 года у него в крови обнаружили вирус, он воспринял это известие без эмоций и еще восемь лет «не сталкивался с этой проблемой». Результат — рак пищевода и 7,5 млн. вирусов в миллилитре крови. Он пришел в «дом №68», увидел умирающих от СПИДа и захотел жить. Сейчас Штегницу 52, и единственное, на что он жалуется в связи со СПИДом, — это безделье. Он бы с радостью работал, но остается невостребованным на рынке труда.
Сначала Штегниц пил по 20 таблеток в день по строгому расписанию. Некоторые лекарства следовало принимать обязательно ночью, другие требовали исключить из пищи любые жиры, третьи обязательно должны были быть охлажденными. Многие больные не справлялись с такой сложной схемой. Производители лекарств постарались облегчить им задачу. Сейчас Штегниц просто принимает одновременно три таблетки от ВИЧ в день. А тем временем в США уже появились еще более современные лекарства. Некоторые пациенты жалуются на побочные эффекты терапии, но многие из них врачи могут устранить или минимизировать.
Однако путь к этому успеху вымощен смертями. За прошедшие 25 лет 18 тыс. немцев умерли от ВИЧ, в их числе актер Клаус Шварцкопф и теннисист Михаэль Вестфаль. В настоящий момент в Германии около 49 тыс. ВИЧ-инфицированных. Две трети из них об этом знают. 20 тыс. человек уже на стадии болезни и принимают медикаменты. У 85% из них, по словам Сташевски, вирусов в крови не обнаруживается. Каждый год число инфицированных увеличивается на 2,5 тыс., большинство из них гомосексуалисты. Чем менее ужасным становится СПИД, тем больше людей готовы рисковать. Уже поговаривают, что в среде гомосексуалистов начинают пренебрежительно относиться к презервативам. Если потенциальный сексуальный партнер выглядит молодым и здоровым, многие думают, что вируса у него нет. В Германии для гетеросексуальных мужчин и женщин, не принимающих наркотики, риск заражения стал минимальным. Тине Леффлер просто крупно не повезло, как людям, в которых попадает молния. Тем не менее эпидемиолог берлинского Института имени Роберта Коха Ульрих Маркус рекомендует гетеросексуалам пользоваться презервативами. Больше, чем ВИЧ, женщинам угрожают хламидии — бактерии, передающиеся половым путем, способные привести не к смерти, а к бесплодию. В крупных городах инфицированы уже около 10% молодых женщин.
Как же удалось Германии относительно легко отделаться? В 80-е годы многие эксперты полагали, что уже тогда были заражены сотни тысяч немцев. Ключевую роль в предотвращении катастрофы Маркус приписывает проституткам. Профессионалки в кварталах красных фонарей рано осознали опасность и стали настаивать на использовании презервативов, чем прервали цепочку заражения среди гетеросексуалов.
В Африке дело обстояло совсем по-другому. Когда речь идет о помощи развивающимся странам, почти никто не говорит о борьбе со СПИДом. «Мы должны поделиться со всем миром тем, чему научились здесь», — говорит Сташевски. Сейчас он налаживает сотрудничество с клиникой в Лесото, стране, где каждый четвертый житель является носителем вируса иммунодефицита. Врачи из этой клиники смогут научиться во Франкфурте, как помочь людям выжить.
Сегодня более 1,3 млн. пациентов в мире получают медикаменты, спасающие им жизнь. Доступ к этим препаратам от СПИДа имеет все больше бедных людей в третьем мире — но далеко не все. В этом году около 3 млн. больных в мире, и прежде всего в Африке, умрут только потому, что у них нет нужных лекарств.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
